Лиефдэ Вур

Её это вообще не интересовало. Визг машины, которая понеслась за ребятами, ужас прохожих и паника, воцарившееся сразу. И никому из них не было даже малейшего дела до неё.

Я же верила и до сих пор верю, что он прибежит и постарается меня остановить. Развернет, обнимет и вспомнит свои обещания.

Марабелла повернулась и посмотрела по сторонам. Никого не было. Мимо неё пролетела бумажку со смазанными строчками.

"Я буду рядом до тех пор, пока мои кости не превратятся в песок, а сердце не украдёт патологоанатом."

Очень красиво и очень больно. Так, стоп! Мари, сколько уже можно думать об этом и мучать себя?! Бегом руки в ноги, чувства на кулак, намотать и молча терпеть!

Из девушки вырвался тихий истомный вопль, она пошла дальше, пока, наконец не свернула в "Тартаброс".

Вдалеке сидели двое мужчин. Один в сером пиджаке, пил сок из стакана, а второй в белой рубашке и тёмных штанах.

Второй показался ей очень знакомым, только она не могла вспомнить, где его видела. Аккуратная стрижка, зелёные глаза и выразительный взгляд.

Она лишь вспомнила фразу «Любви покорны те, кто молча смотрит в сердце», которая возникла спонтанно в голове обрывком, и заказала ланч.

Тот самый мужчина подошёл к ней.

– Здравствуй. Тут не занято? – спросил парень.

– Здравствуйте. Нет, – непринуждённо ответила девушка.

После короткого приветствия, она повернулась, чтобы посмотреть на него и обратно уткнулась в окно, рассматривая прохожих людей, пытаясь найти Джека.

Этот слишком худой, этот толстый, у этого очень плохие усы, а у этого нелепая борода и глаза в асфальт.

– Я – Хьюго! – рука зависла в воздухе.

– Марабелла, – девушка в ответ протянула свою руку.

Она сидела молча, лишь пытаясь вспомнить, почему лицо парня ей настолько знакомо. Десять минут прошло безуспешно, но, казалось, что для неё очень много.

Насколько раз Мари смотрела на экран телефона, пока тот не начал светиться и не появилась фотография Джека.

В сообщении он просил у неё прощения и говорил, что должен был уйти, потому что кому-то там из родных стало плохо. Такие слова в любом тексте читаются с большим трудом, каждого человека жалко, каждому хочется помочь…

Но только не ему.

За стеклом шли он и его давняя знакомая Кэйлет. Но почему именно сейчас, когда она осталась одна в большом городе за столом с незнакомцем.

Глаза покраснели, а правая рука сжала телефон и с силой ударила его об край стола. Мелкие стекляшки разлетелись в разные стороны, остатки полетели в открытое окно прямо на тротуар.

Джек даже этого не заметил, хотя позже будет пытаться позвонить, но абонент останется на протяжении всего дня недоступным.

От неожиданности парень рядом с ней слегка подпрыгнул.

– Да как же он надоел! Сил моих больше нет терпеть такое отношение! – лицо девушки приобрело багровый оттенок, – прошу прощения.

Мне очень стыдно. Сколько раз себе говорила и сколько раз ругалась, что нельзя выносить ссору из отношений. Хорошим никогда это не закончится. Но с другой

стороны, вряд ли что-то станет лучше и он поменяется. А если этот мужчина встанет и уйдёт, то я ничего не потеряю.

– Ничего страшного. Все мы люди и все мы падки на эмоции… – его слова стали тем самым блеском, когда Марабелла вспомнила его собрание книг «В поисках любви. Или как я стал одинок».

Он просто так смог спокойно отнестись к такому «взрыву», такой злости, которая разнесла хрустальные нервы девушки в щепки, что она испугалась его хладнокровия и доброты в глазах.

«Мы рождены для любви и умираем от её огня, или нас просто убивает она».

Глаза девушки округлились.

– Вы писатель Хьюго Крэй?! Я Вас узнала!

Незнакомец рядом с ней улыбнулся.

3.

По улице шла девушка. Среднего роста, темные волосы. Внимательный игривый взгляд и улыбка с едва приподнятыми уголками рта. Она шла неспеша, минуя привокзальную площадь, где толпилась кучка людей, ожидающих отправления на отдых. Начало августа – самое то время, когда еще можно успеть поехать отдыхать на море. Знойная жара с утра и до полудня.

Сейчас бы холодный «Орандж» был бы очень даже кстати.

– Свежая пресса! Только сейчас принесли! – детский голос доносился снизу.

Парень в серой жилетке и кепке на голове махал свежими газетами «Ньюс». Городская компания, которая выпускала газету, не могла придумать ничего лучше, чем просто назвать «Новости».