Лифчик для героя. Путь самца - 2.

Придя в себя, одна из танцовщиц по имени Хабарик вспомнила, что однажды примерным образом поступил один из ее друзей — футболист. Он втер полезную, но жгучую — словно смесь горчицы, перца и укуса — разогревающую мазь в плечо, а потом задумался о предстоящей игре и… почесал яйца.

* * *

…Сережа действительно приехал меня встретить, хотя я волновалась. Правда, денег на такси у него не нашлось, но мы доехали на романтическом служебном троллейбусе. А на улице темно, и впервые я думаю о том, как хорошо, что фонари разбиты. В темноте ощущаешь себя маленькой девочкой, которую обнимает большой и теплый дядька. И целует. Ой!

— Ты колешься, — нежно шепчу ему.

— Ты тоже, — шепчет он в ответ.

Взаимный прокол.

— Я уже пришла.

— Мне нужно уходить?

— Да. Но мы можем встретиться завтра. Придешь?

— Конечно. До завтра?

— Да. Увидимся вечером. Пока.

* * *

— Ой, какие у вас волосы, ммм…

Еду в метро на работу, а тут еще один клеится. Все-таки я пользуюсь популярностью. От мужчины, который пытается знакомиться, несет алкоголем. Я никогда не знакомлюсь с пьяными. Но этот сплетает довольно интересные образные конструкции. С волос он перешел на стихи. Со стихов — на Гринуэя. С кино — на живопись и т. д. Образованного человека всегда видно. Oн умеет произвести впечатление, и его никогда ни с кем не спутаешь. Да и с виду солидный, хотя и представился по-мальчишески Вова.

Позвонил на следующий день, а мне… не хотелось оттягивать момент признания. Человек нравится, а влюбишься — будет его больнее терять. Потому, видимо, я брякнула: «А я операцию делала по перемене пола. Я прошлом была мужиком…» На другом конце трубки ахнули, а потом наступило тягостное молчание… Казалось, даже оно длилось бесконечно, пока я снова не услышала его голос: «Извини, извини… Я просто выронил трубку в машине и не мог найти. Что ты сказала?!»

Повторить?

Когда он приехал, признался, что не мог вспомнить как я выглядела. В памяти остались лишь сиреневые губы и длинные ногти. Когда ему сообщили интересную новость, он от шока выронил трубку. Его сын сидел рядом с ним и все спрашивал: «Да что там такое? Что?!

— Погоди, погоди, — отмахивался он.

А потом выключил телефон, подумал немного, отвез сына и… приехал ко мне.

Частолюбивая женщина

В городе Тамбове у пивного бара

Плачет и рыдает пьяница Тамара.
«Не хочу быть прачкой —
На хуй руки пачкать!
Соберу манатки
И пойду на блядки».

С утра мне звонит Сережа и приглашает в гости; в обед ко мне домой приезжает Вова. Голова от успехов идет кругом. Только Лили недовольна. Она перебралась в мою квартиру, так как ее за неуплату выставили из очередной комнатушки, которую снимала. С деньгами у нее проблематично, Роман Львович все-таки слил ее из клуба, и она находится в поисках нового ангажемента.

— А что твой Сережа прямо с утра-то названивает? Он что, нигде не работает? — подливает Лили дегтя в мою бочку меда.

— Не знаю. Какая разница? Я же не замуж за него собралась, — отвечаю ей в тон.

Она хмыкает, уходит на кухню и с головой залезает в холодильник.

— Отожрешься — работу не найдешь, — порчу ей удовольствие от моей жратвы.

Особенно ее раздражает, что днем я частенько выставляю ее и Павла вон из квартиры, чтобы спокойно «пообщаться» с Вовой. Они с Лили невзлюбили друг друга. Он считает ее лживой корыстной коровой, к сожалению, не особо скрывая своего отношения, а она его именует не иначе как уголовником — разумеется, только за глаза, а в лицо улыбается и кокетничает. Он действительно много сидел, но это лишь придает ему брутальности. Он и мужественно жесткий, и в то же время очень нежный, тоже по-мужски, а я чувствую себя хрупкой слабой тростинкой только с большими и сильными самцами.

На днях он увидел на Лили свитерок, который подарил мне, и так посмотрел на нее, что кажется, больше она не решится выпрашивать у меня вещи. Свитер — мой первый подарок от мужчины, и мне было жаль его, но я не сумела отказать Лили, которой он так нравился. Я чувствую вину перед ней, ведь из-за меня она лишилась работы. Правда, Вова говорит, что это только ее «заслуга», а меня она просто нагло использует. Я же, как мать Тереза, пытаюсь их всех помирить.

Когда Володя по вечерам отвозит «мать Терезу» на работу в «притон юмора», как он называет наш клуб, я разъясняю ему, что Лили для меня, как сестра по счастью… или несчастью. Он театрально вздыхает напоследок, показывая этим, что терпит ее, как умеет, и уезжает, растворяясь где-то в суете вечернего города.

* * *

— Если вы видите это и можете потрогать — это реальное. Если вы видите это, но не можете потрогать — оно виртуальное. Если вы не видите это, но можете потрогать — это прозрачное. Если вы не видите этого и не можете потрогать, значит — это уже съебалось! — торжественно произносит Роман, подводя итог моему выступлению.