Лифт в преисподнюю

Он вспорол ножом кресла и диван, но бриллиантов там не обнаружил. Да и не искал. Его интересовали деревянные бруски, из которых состоял каркас мебели. Искомого материала добыть получилось немного, но Саша обрадовался даже тому, что нашел. Ведь теперь, хотя бы один раз его семья поест горячей пищи.

Да и зима по календарю начиналась вот-вот, но думать об этом вообще не хотелось. Было совершенно непонятно, как организовать и поддерживать хотя бы минимальную плюсовую температуру в квартире без отопления или печки на дровах.

«Для нее, кстати, еще нужен дымоход и, что самое главное, топливо. А откуда взять дрова в городе, где хозяйничают "бывшие"?»

Отмахнувшись от неприятных мыслей, он решил вынести все полезное из квартиры. После чего стал стаскивать на балкон матрасы, подушки, тумбочки, одежду – все, что можно быстро перенести. Так как дверь и окно на балконе были выбиты, Саша решил построить там баррикаду. Его совершенно не устраивало, что «бывшие» так легко могут пробраться в дом.

Закончив с балконом, он подобрал с пола несколько джинсов и, выйдя из квартиры, надежно привязал ими дверную ручку к перилам. Дверь открывалась внутрь, и теперь забравшийся в квартиру не сможет выйти в подъезд. Если, конечно, не сломает дверь.

На втором этаже осталось еще три квартиры, которые Саша не обследовал. Подергав ручки, он обнаружил, что две из них закрыты. И когда настала очередь последней двери, она легко и без скрипа отворилась, открыв за собой еще одну. Саша даже замер от удивления.

За новой металлической дверью была вторая – старая, собранная буквально из пяти досок. И она была закрыта.

По телу пробежал холодок. Он в очередной раз успокоил себя тем, что внутри никого быть не могло. В противном случае об этом стало бы известно уже давно.

«Значит, там никого нет, а если туда каким-то чудом и занесло "бывшего", то он ослаб от голода. И я с ним быстро разделаюсь. Не в первой. Вот только почему снаружи на двери нет замка? Неужели закрыта изнутри?»

Саша несколько раз толкнул ее, чтобы понять, насколько она крепкая. Дверца скрипнула, но не открылась. Тогда он ударил ногой в место, где стоял предполагаемый замок – доска сломалась и прогнулась. Еще пара ударов, и дверь открылась. Запор остался висеть вместе с куском деревяшки.

В квартире было темно.

«А на улице день».

Даже иногда выглядывало солнышко, чтобы потом вновь скрыться и оставить этот мир один на один с побеждавшей его чернотой.

«Шторы завешены. Зачем?» – неприятный холодок пробежал по спине.

Судя по всему, планировка здесь не особенно отличалась от соседних квартир. Разве что вход в дальнюю комнату находился не в середине стены зала, а справа и был виден Саше из подъезда.

Тяжело вздохнув, он вошел, держа свой топорик наготове.

Темновато, но предметы различимы. Слева ванная с закрытой дверью, справа вешалка с куртками в специальной нише. Все как всегда, клонированные квартиры для однотипных людей.

Носа коснулся какой-то неприятный запах.

Нет.

Сильно пахнуло гнильцой.

Во рту появился кисловатый привкус. Саша начал догадываться об источнике «аромата» в этой квартире. Он сделал несколько шагов вперед и заглянул в зал.

На диване кто-то лежал.

Человек.

Свет от плохо зашторенного окна падал прямо на изголовье. Спящего укрывало несколько одеял, а под головой смялась серенькая подушка с рисунком кораблей в море. У дивана стояла табуретка с лечебными склянками, тряпками и кружкой. Кажется на ней напечатано фото ребенка.

Старенькие скромные обои на стенах, мебель неновая, но добротная. Видимо, покупалась надолго. Или навсегда, как получилось в данном случае.

Саша вошел в комнату.

Но человек не двигался – он был мертв.

Куча тряпья

Квартира выглядела складом таблеток, пузырьков с лекарствами и использованных носовых платков.

Второе место по частоте присутствия занимали фотографии. В основном, детские, но имелось и несколько старых черно-белых снимков со взрослыми. Фотокарточки стояли и висели на стенах в дешевых золотистых рамках, купленных, скорее всего, в девяностые годы на рынке у челноков. Из увиденного Саша заключил, что, вероятнее всего, здесь жил пенсионер.

«Видимо, бедняга заболел и умер, – возникла в голове версия. – Не смог сам вылечиться, или не нашлось нужных лекарств? Пожалуй, и то и другое. Плюс все случилось, когда мир пал, и умирать старику пришлось в одиночестве. Без детей и внуков, смотревших на него с фотографий. Он надеялся, они сумели спастись. Но я уже не смогу его разочаровать насчет их судьбы, – на душе у Саши стало неприятно от этой истории, всплывшей из прошлого. – Так печально. Умереть одному от какой-то простуды. Или другой хвори».

Саша подошел ближе к покойнику. Из-под подушки торчал градусник. Возле подбородка иссохшая рука сжимала носовой платок или какую-то тряпку, заменявшую его. Лицо почернело и засохло. Кожа стянулась, обнажив зубы, и одновременно съехала вниз. Теперь лицо выглядело высушенным и стянутым к левой стороне, на которой он лежал.