Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков

Присутствующие гости — да-да, на казнь приглашали гостей, и это приглашение считалось весьма почтенным! — тоже должны были сесть в мундирах. На выдаваемых им пригласительных билетах, в частности, было указано: «на месте казни немецкое приветствие не отдается».

Осужденным тоже кое-что предписывалось заранее: чтобы они держали себя «спокойно и сдержанно».

Однажды, уже в 1943 году, выяснилось, что четырех заключенных казнили по ошибке. Ответственного за это чиновника «серьезно предупредили».

К высшему остается добавить, что палач Реттгер получал за каждого казненного хорошие деньги. Не оставались без вознаграждения и надзиратели, препровождавшие осужденных из камеры к месту казни. За один такой вывод им выдавали…восемь сигарет.

За время следствия по делу «Красной капеллы» трое арестованных покончили жизнь самоубийством. Сорок девять человек были казнены — в том числе восемнадцать женщин и Эмиль Гюбнер… 80 лет!

Сорок человек были осуждены к различным срокам тюремного заключения, несколько сосланы в штрафные роты на Восточный фронт.

Прежде чем покинуть камеру внутренней тюрьмы гестапо, перед отправкой в «дом смерти» Плетцензее, Харро Шульце-Бойзен написал прощальное стихотворение и спрятал его в щель в стене. Об этом он сказал сокамернику, тоже смертнику. Тот, в свою очередь, сообщил о записке перед своей казнью новому соседу… Этот человек остался жив. После войны он пришел к руинам здания на Принц-Альбрехтштрассе и отыскал предсмертное послание «Старшины» людям:

Сирены вой в тумане
И стук дождя в стекло,
Все призрачно в Германии,
А время — истекло…
Да, жизнь была прекрасна…
За горло смерть берет,
Но смерти неподвластно,
Что нас влекло вперед.
Не убеждают правых
Топор, петля и кнут.
А вы, слепые судьи, —
Вы не Всевышний суд.

…Минуло свыше четверти века. Наконец-то Советское правительство по согласованию с правительством Германской Демократической Республики (переговоры проходили достаточно долго и отнюдь не при полном единодушии) приняло решение отметить государственными наградами героев антифашистского подполья.

В конце 1969 года был опубликован Указ президиума Верховного Совета СССР.

Орденом Красного Знамени были награждены Арвид Харнак, Харро Шульце-Бойзен, Адам Кукхоф, Ганс-Генрих Куммеров, Ильза Штебе.

Орденом Отечественной войны 1-й степени: Карл Беренс, Альебрт Хесслер, Гюнтер Вайзенборн, Курт Шульце, Курт Шумахер, Элизабет Шумахер, Милдред Харнак, Ион Грауденц, Эрика фон Брокдорф, Ингеборг Куммерова.

Орденом Отечественной войны 2-й степени: Ганс Коппи, Хильде Коппи, Хорст Хайльман, Клара Шабель, Эльза Имме, Эмиль Хюбнер, Станислаус Везолек, Фрида Везолек.

Орденом Красной Звезды: Роза Шлезингер. Ода Шоттмюллер, Анна Краус, Эрхард Томфор, Рихард Вайсенштайнер.

Все названные в Указе подпольщики, за исключением Гюнтера Вайзенборна, были казнены в 1942–1943 годах. Находившийся в гитлеровском концлагере Вайзенборн был освобожден в конце войны войсками Красной Армии. Он стал известным драматургом, и радиообозревателем. Но и Гюнтер Вайзенборн не дождался высокой награды: он скончался в Берлине в марте 1969 года.

Еще четыре разведчика-антифашиста были тогда же награждены орденом Красного Знамени (один из них посмертно) закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР.

Автор имеет возможность сегодня назвать две фамилии из этого закрытого Указа:

Это Герхард Кегель, и Рут Вернер (Кучинская). Легендарная «Соня», соратница Рихарда Зорге, ставшая после войны в ГДР известной писательницей. Это был ее второй орден Красного Знамени.

Сегодня их уже нет в живых.

Запад есть Запад, Восток есть Восток…

Новый, 1943-й, год наши люди встречали — нет, не с радостью, какая уж тут радость, когда в каждый дом или уже пришла «похоронка», или ее с тоской ждали каждодневно, но с известным облегчением и надеждой. Основанием для того был очевидный успех в гигантском сражении на Волге и Доне, вошедшим в историю двадцатого века под названием «Сталинградская битва», хотя завершилась она лишь 2 февраля 1943 года.