Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков

3. Воспользовавшись одним из официальных приемов в Белграде, на который приглашаются члены дипломатического корпуса, произвести теракт таким же путем, как и во втором варианте, поручив его самому «Максу», который, как дипломат, аккредитованный при югославском правительстве, будет приглашен на такой прием.

Кроме того, поручить «Максу» разработать вариант и подготовить условия вручения через одного из костариканских представителей подарка Тито в виде каких-либо драгоценностей в шкатулке, раскрытие которой приведет в действие механизм, выбрасывающий моментально действующее отравляющее вещество.

«Максу» предложено было еще раз продумать и внести предложения, каким образом он мог бы осуществить наиболее действенные мероприятия против Тито. С ним обусловлены способы связи и договорено, что ему будут даны дополнительные указания.

Считали бы целесообразным использовать возможности «Макса» для совершения теракта против Тито. «Макс» по своим личным качествам и опыту работы в разведке подходит для выполнения такого задания.

Просим Вашего согласия».

Началась усиленная разработка операции по всем трем вариантам. Понятное дело — убийство президента суверенного европейского государства, одного из героев Второй мировой войны — это не ликвидация предателя и авантюриста Агабекова или утратившего какое-либо политическое влияние эмигранта Троцкого. В случае неудачи мог разразиться грандиозный международный скандал с непредсказуемыми последствиями, наверняка, весьма серьезными.

А на какой директивный документ опирались разработчики операции? Разумеется, не юридический, разумеется, лишь на партийный, разумеется, совершенно секретный.

Автор имеет в виду специальную инструкцию Министерства госбезопасности СССР, утвержденную на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 9 сентября 1950 года (протокол П77/309), согласно которой в отношении некоторых «враждебных лиц» допускалось применение мер по пресечению их деятельности «особыми способами по специальному разрешению»[182].

Дабы замести всякое подозрение на «след Москвы», Григулевич на случай своей гибели должен был написать прощальное письмо, которое неизбежно попало бы в руки югославских спецслужб. В нем «Макс» представил бы себя террористом-одиночкой, совершившим убийство Тито из «идейных соображений».

Смерть Сталина 5 марта 1953 года сама собой отменила операцию «Стервятник». Более того, Берия теперь намеревался восстановить нормальные отношения СССР с Югославией и на государственном, и на партийном уровне! Но отныне Григулевич превращался в опасного свидетеля, который теоретически вполне мог бы изобличить Берию, по меньшей мере, в лицемерии! Первому заместителю председателя Совмина СССР и могущественному министру внутренних дел было чрезвычайно важно выяснить, насколько глубоко Григулевич посвящен в несостоявшийся заговор. Чересчур полное знание всех обстоятельств, а главное, роли Берии, могло стоить Григулевичу жизни.

Расхлебывать это крайне щекотливое и неприятное дело пришлось Короткову, потому как «Макс», будучи нелегалом, числился за его управлением, правда, уже разогнанном Сталиным.

…Несколько часов длилась их насыщенная, крайне интересная и познавательная для обоих участников беседа. Ее особенность заключалась в том, что Коротков не нарушив приказа министра, не мог задать «Максу» ни одного прямого вопроса, относящегося к отмененной операции. «Григулевич был слишком умный и проницательный собеседник, чтобы мгновенно в таком случае не просчитать, сколько будет «два плюс два».

В итоге Коротков с облегчением пришел к выводу, что Григулевич либо действительно ни о чем не догадывается, либо весьма умело и тактично притворяется… Возможно, своим заключением Коротков спас жизнь одного из самых выдающихся советских нелегалов.

К сожалению, на этом завершилась карьера Григулевича как разведчика. Из МГБ он был все же на всякий случай уволен. Правда, эта утрата была компенсирована со временем появлением в отечественной науке талантливого ученого, а в литературе — писателя.

Уже будучи немолодым человеком, Иосиф Ромуальдович Григулевич последовательно защитил кандидатскую и докторскую диссертации (по истории), был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, как крупнейший в стране специалист по Латинской Америке, истории католицизма вообще, Ватикана в частности. В популярной серии «Жизнь замечательных людей» под псевдонимом И. Лаврецкий (по девичьей фамилии матери) он выпустил книги «Боливар», «Панчо Вилья», «Миранда», «Хаурес», «Че Гевара», «Сальвадор Альенде».

Если в науке и документальной прозе Григулевич-Лаврецкий был автором дотошным, даже скрупулезным, то в жизни — веселым и остроумным рассказчиком.

Самыми известными нелегалами того периода, когда эту службу возглавлял Александр Коротков, волею судеб стали Вильям Фишер, Конон Молодый и супружеская пара — Морис и Леонтина Коэны.