Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков

Наконец, благодаря своевременным предупреждениям Фельфе, удалось благополучно вывести из-под угрозы ареста западногерманскими спецслужбами более десяти советских разведчиков, работавших под прикрытием торгпредства, агентств Аэрофлота и Морфлота, других учреждений, и не обладавших дипломатическим иммунитетом.

Виталию Короткову хорошо запомнились многие встречи с Хайнцем Фельфе, которого он с полным основанием считает не только выдающимся разведчиком, но и человеком во всех отношениях неординарным.

Одна из таких встреч состоялась в Австрии, в Зальцбурге. Визуальный контакт они установили возле дома-музея великого Моцарта, потом в машине Фельфе поехали в горный курортный район Зальцкамергут, в 60 километрах от Зальцбурга. Уютно расположились на просеке, вроде как бы устроили пикник. Едва Коротков наладил свой минифон[195], как увидел, что к ним приближается высокий мужчина в зеленой униформе, с карабином в руках. Неужто провал, и они оба будут застигнуты с поличным?! Слава Богу, все обошлось. Незнакомец оказался всего-навсего лесником. По давней традиции, лесничие и лесники в Австрии и Германии носили униформу, очень похожую на военную или полицейскую. К слову сказать, в своих владениях они и выполняли функции полицейских, если дело касалось, как бы мы сказали сегодня, охраны окружающей среды.

Некоторые встречи с Фельфе особенно запомнились Виталию Короткову, потому что он выходил на них вместе со своим однофамильцем и начальником генералом Александром Коротковым. Продолжим его воспоминания:

«Александр Михайлович познакомился с «Куртом» на конспиративной квартире в Карлсхорсте. Началась беседа за традиционно красивым и обильно сервированным столом, поскольку «Курт» проделал длинный и сложный путь, а потому изрядно проголодался.

Беседу взял в свои руки Коротков. Первые общие вопросы для установления личностного контракта (естественно, разговор велся на немецком языке, которым все присутствующие советские товарищи владели свободно), непринужденность, уверенная манера и тон Александра Михайловича вызвали у «Курта» интерес к собеседнику, и он, вообще-то человек довольно сдержанный и немногословный, активно втянулся в разговор. «Курт» не знал, какую должность занимает Коротков, но, видимо, понял, что имеет дело с первым лицом в Карсхорсте.

Застолье не затянулось, впереди для работы была только эта ночь. Все перешли в гостиную, где в сизом от сигарет дыме, поглощая одну за другой чашки кофе, проговорили до утра. Александр Михайлович пробыл с нами часа три, после того, выполнив свою часть программы, удалился.

Его беседа с «Куртом» касалась расстановки политических сил в ФРГ, положения ведущих государственных и политических лидеров, их подверженности американскому влиянию, росту националистически настроенных сил, общим перспективам включения Западной Германии в объединившуюся Западную Европу, вопросов ремилитаризации ФРГ.

Глубокий уровень знания советским разведчиком проблем Западной Германии и Европы в целом, масштабность его мышления произвели на «Курта» большое впечатление. Тем более, что сам он не всегда был в состоянии дать четкие, исчерпывающие ответы. Но задуматься он задумался и понял, что эта беседа — сигнал к тому, что он должен существенно повысить уровень своей информированности и проникновения в важную для советских друзей проблематику.

Следующая встреча Короткова с «Куртом» произошла летом, в Австрии. Назначена она была в одном из пригородов Вены.

Из Берлина Коротков и я вылетели самолетом в Прагу. Здесь нас встретил представитель КГБ. После завтрака и непродолжительной беседы он отправил нас дальше на машине с шофером. Предполагалось, что в Вену мы прибудем часов в семь вечера. Дорога, однако, занял несколько больше времени, не обошлось и без приключения. Уже в сумерках, а мы ехали на довольно большой скорости, в переднее правое крыло машины вдруг что-то сильно ударило. Мы остановились, осмотрели машину — на крыле приличная по размерам вмятина, от чего — непонятно. Вернулись на несколько десятков метров назад и увидели на асфальте окровавленного красавца-фазана.

— Жаль, какая красивая птица, — сказал Александр Михайлович и со вздохом забросил фазана в багажник машины.

В здании посольства СССР в Вене для нас уже был приготовлена представительская квартира. Однако Коротков, вместо того, чтобы поужинать и ложиться спать, решил встретиться с тамошним резидентом нашей разведки и тут же позвонил ему по телефону.

Было уже около десяти часов вечера, когда мы отыскали квартиру резидента в жилом доме для сотрудников посольства на улице Штернварте. В Вене планировалось пробыть около недели, и Коротков обговорил с резидентом все детали нашей работы в австрийской столице.