Лига правосудия

— Ты мне еще взятку предложи, чтобы окончательно себя утопить, — зло бросил Крячко. — Я понимаю, что, пока есть спрос, будет и предложение, и с проституцией бороться бесполезно, но все равно с души воротит, так что ты меня лучше не зли. Вот тебе мой номер телефона, — он быстро написал его на листке из блокнота и протянул управляющему, — отдашь его хозяину и скажешь, чтобы он мне позвонил. Это не наезд, и «крышевать» я вас не собираюсь, мне от него нужен четкий ответ на один вопрос. Но если он мне не позвонит или вздумает крутить, от вашего бизнеса не останется даже воспоминаний. И никакие «крыши» вас не спасут. Это я вам гарантирую на тысячу процентов.

— Его сейчас нет в Москве и даже в России, — быстро ответил управляющий.

— Ваши проблемы, — бросил Крячко. — Крайний срок — послезавтра.

Собрав фотографии, он вышел на улицу и сел в машину.

— Ну как? С пользой сходил? — спросил его Пантелеич.

— Спасибо, что предупредил, а то эти оборзевшие сопляки еще врукопашную бы полезли, — проворчал Стас, заводя машину. — Узнал я кое-что, но мне ведь опять твоя помощь нужна, так что я тебе уже два «фунфырика» должен.

— Я столько не выпью — здоровье берегу, оно мне для внуков еще потребуется, — рассмеялся Пантелеич. — А в чем у тебя нужда?

— В этой теплой компании была некая Галина Потапова из Твери, она еще вместе со Светкой квартиру снимала, а та ее перед побегом обчистила. Галина эта давно домой вернулась, вот ее-то адресок мне и нужен. В Москве она наверняка без регистрации жила, так что в протоколе задержания именно он и должен быть указан.

— Ну, это дело несложное — документы еще у меня в сейфе, так что подожди где-нибудь немного.

Получив от Пантелеева адрес Галины Потаповой, Стас позвонил Орлову, который, несмотря на то, что рабочий день уже закончился, оказался в управлении, и поехал к нему. О своей ссоре с Гуровым он решил умолчать — кому же охота в собственной глупости расписываться, а вот насчет остального выложил все от начала до конца.

— Значит, что мы имеем, — подытожил Петр. — Данные на эту стерву есть, но они нам ничего не дают. Ну, установили мы ее, что дальше? Бывшей проститутке, да еще такой молодой на тот момент, никто серьезное дело не доверит. Хахаль ее, он же якобы муж… Что мы о нем знаем? Приблизительный год рождения, то, что он по профессии врач и сидел… Не знаю…

— Ты его по нашим базам пробивал? — спросил Стас.

— Отдал я его портрет, возятся еще — сам посуди, какой объем данных нужно перелопатить… — Орлов вдруг замолчал, а потом воскликнул: — Черт! Его же по пропавшим пробивают, а не по нашим!

— Слушай, Петр, у меня тут мысль возникла. Если этой стерве ее родное имя с отчеством оставили, так, может, и с мужиком то же самое? Может, его настоящее имя-отчество и есть Федор Васильевич?

— Ну, круг поисков это несколько сузит, — согласился Орлов. — Фамилию бы нам! Как, ты говоришь, его Светка за глаза звала? Простофиля… Простачок… Почему не дурачок? Или, скажем, болванчик?

— Думаешь, это она от фамилии? — с сомнением спросил Крячко. — Простаков, например?

— А чем мы рискуем? Попробовать-то можно. — Орлов потянулся к телефону.

— Петр! На часы посмотри! — остановил его Стас. — Все уже давно ушли.

— После того, что нашли в Сабуровке…

— А что нашли в Сабуровке? — насторожился Стас. — Я же ничего не знаю.

— Захоронение, а там детские скелеты, — скрипнув зубами, объяснил Орлов. — Так вот, после этого все на месте! Я уже имел беседу там, — он потыкал пальцем в сторону потолка. — Полномочия, как ты понимаешь, широчайшие, но и ответственность будет жесточайшей!

— Значит, Лева, как всегда, не ошибся, — пробормотал Крячко.

Орлов позвонил компьютерщикам и объяснил, что у неизвестного появились не только профессия и уголовное прошлое, но и имя-отчество, а также часть фамилии, так что пусть как хотят, так и вертятся, но информацию ему вынь да положь! Когда надо, генерал мог быть таким убедительным, что ему не то что возражать, а даже объяснять, что за пять минут такие дела не делаются, никто не решался. Положив трубку, Петр спохватился и сказал:

— Да! Совсем забыл! Не проходит по нашим базам Ломакин.

— Вот это да! — присвистнул Стас. — Ошиблась, выходит, директриса его детского дома. Она ему такое черное будущее напророчила, а оно не сбылось!

— А про Зотова я тебе сейчас ничего сказать не могу — человек в санатории отдыхает, но днями должен вернуться. Ты телефон запиши и сам с ним свяжись от моего имени, а то ведь я и забыть могу, — сказал Орлов.

Говорить о том, что эти данные ему, в общем-то, уже и не нужны, Крячко не стал, а самым тщательным образом записал в блокнот номер и спросил:

— Слушай, у тебя в холодильнике куска чего-нибудь съедобного не завалялось? А то есть хочется так, что сил нет!

— Ну и езжай домой, — предложил Петр.

— А ты тогда здесь чего торчишь? — удивился Стас.

— Да вот сижу, жду — вдруг какая-нибудь новая информация появится. Лева, я чувствую, вполне может что-нибудь новое откопать. Так чего же я буду из дома командовать, когда мне здесь сподручнее?