Лиганец

Убивать мастер не мог, но он учил этому других и учил потрясающе. Любой выходящий из под его опеки доходяга превращался в настоящую машину смерти. Ну, уж если и не в машину, то постоять за себя мог не хуже легата в состоянии припадка ярости. Благодаря Сиергалу бойцов Ордена зауважали по всей галактике.

Именно он придумал основную массу стоек и переходов, определил принципы боя. А уж если занимался кем-то лично, подгонял всё это под конкретного человека, и тот становился уникальным бойцом с неповторимой манерой вести схватку.

В череде учеников мастеру встретилась будущая жена (кстати, единственная не пытающаяся строить ему глазки девушка). Роман вышел спокойный, без безумств и страстей, но вылился в поистине «настоящую любовь всей жизни».

У них родилась дочь. Когда ей исполнилось пять, семья выехала на отдых в Ласик (что-то вроде лучшего в галактике Диснейленда). Где у ребёнка внезапно оформился мощнейший дар, что неудивительно при таких-то родителях. Взрослые псионы умело маскируют свои способности. У маленькой девочки такого умения не было, и её заметил оказавшийся поблизости легат.

Имперцы в таких случаях ребёнка втихую похищают, чтобы не возиться с неодарёнными родственниками. Папа с мамой выглядели обычными людьми, проблем не предвиделось и на операцию назначили малоопытных сотрудников. Группу ещё даже не разделили, изначально легаты обучаются совместно. В «одиночный режим» их переводят по мере взросления.

Мать и ребёнка подкараулили в тихой забегаловке, где все присутствующие были немедленно удивлены умением мамаши быстро и точно стрелять из бластера. Кстати, отобранного у одного из напавших. Как женщина умудрилась за секунды переподчинить фрит в чужом оружии, осталось загадкой.

Последний оставшийся в живых легат, видя: распростёртые на полу тела товарищей и свою скорую гибель, не нашел ничего лучше чем подорвать ионную гранату. Взрыв в условиях замкнутого помещения убил всё живое.

Безутешный бывший муж и отец, был безутешен и раздавлен, до момента, пока не увидел останки жены и дочери. Затем слёзы резко высохли, он странно присмирел и покинул полицейский участок без объяснения причин. Задерживать его не стали, побоялись светящегося знака и спокойного: «Дело Ордена». Ласик, конечно, не Лига, и обладает правами нейтральной территории, но вставать на пути у орденца, желающих не нашлось.

После этого момента Сиергал ничего не помнит. Очнулся он через несколько недель, уже в этой самой келье. Маленькой искусственной пещерке в громадном комплексе базы.

Произошедшее могло бы остаться заурядным преступлением, ну или максимум перерасти в «дипломатическое недоразумение». Все свидетели погибли, ионная волна разрушила банки данных близлежащих сканеров — изобличить злоумышленников никак.

Но СМИ Ласика взорвались шокирующими новостями: Сошедший с ума псион Лиги ворвался в дипломатическое представительство Империи (это такое, напичканное нехилыми охранными системами, здание) и в одиночку расстрелял более тридцати высокопоставленных чиновников. У них там как раз какой-то слёт проходил.

Естественно никто не рассказывал репортёрам были ли среди погибших легаты, но Сиергал вернулся с кейсом. В котором, по мимо дип-почты и секретных данных, лежало семнадцать воронёных Максов.

Похвастаться таким оружием могут единицы. В безвыходном положении легат обычно впадает в «припадок ярости» и справиться с ним способна лишь группа одарённых, усиленная командой специально обученных бойцов.

Мор вдруг осознал что людей сразу с двумя Максами можно пересчитать по пальцам одной руки во всей Лиге. Именно поэтому в его простое: «повезло» — практически никто не верит.

С тех событий прошло уже около года, Сиергал упорно продолжал жить отшельником.

— После разборок, в момент короткого просветления, меня схватила полиция. — Продолжал разом помолодевший мастер, последнюю часть разговора он ходил по комнате с горящими глазами и что-то пристально высматривал. Походка отличалась плавностью, а движения отточенностью.

— Суд длился один день, вина была очевидной, приговор — смерть. Казнь провели через неделю.

Оруженосец усиленно ковырялся в личкоме. Когда мастер очередной раз повернулся, Мор продемонстрировал ему фото нарытое в хрониках: женщина обнимающая маленькую девочку.

Сиергал сморгнул, руки его задрожали, плечи ссутулились. Он нервно открыл шкаф, вынул бутыль воды и маленькую баночку с дозатором. Накапал в стакан с водой пару капель золотистой жидкости и залпом выпил.

— Надеюсь это не один из наркотиков, вынос которых из барной зоны строго запрещён? — Поинтересовался Мор.

— Он самый. — Кивнул седой сгорбленный старик. — Будешь?

— Конечно.

Оруженосец влил в себя приятно пахнущий напиток, по венам прокатилась истома. Реакции организма затормозились.

— В общем, это я перебежчик. Я перешел на сторону Новета — пользуюсь направленной яростью, впадаю в припадки. Как легат. Нанести кому-либо увечье уже не кажется мне недопустимым. Думаю я опасен для окружающих.

— Не согласен.