Лигр

Теперь фургон пылил по пустой дороге, и райские птицы на его стенах тускнели с каждым оборотом колеса. Дядюшка Филипп, не стерший с лица остатков грима, понуро сидел на козлах и не погонял усталых лошадей. Сегодня все отработали по полной и заслужили лишний час отдыха и густую похлебку, а кони, милостью мельника Волоха, по торбе овса. Хорошему коню на одной траве работать скучно, ему нужна прикормка.

Грошенов в волшебную шляпу накидали не слишком много, но десять талеров, выбитые из Краля, это целое состояние. Не каждый месяц удается заработать столько. Конечно, теперь сюда не скоро можно будет вернуться, но все же день выдался хорошим.

Одинокая фигурка показалась сзади. Мальчишка, из тех, что вертелись у самой ленты, пылил босыми ногами, догоняя фургон. Филипп пожал плечами, но не ускорил и не замедлил хода лошадей. Надо, так догонит, а не догонит, значит, не больно было надо.

Фургон мальчишка догнать сумел.

– Дяденька клоун, возьмите меня с собой!

С высоты козел Филипп глянул на просителя.

– Прежде всего, я не дяденька клоун, а маэстро Фильконти, а кроме того, с чего ты решил, что я должен тебя куда-то брать?

– Возьмите в ученики. Я буду все-все делать!

– И почему тебе дома не сидится у мамочки, у папочки?

– У меня никого нет. Мир отдал меня Кралю, а тот только кричит и дерется. И жена его тоже колотит почем зря.

– Вот как? А ты знаешь, что такое цирковая школа? Тебе после нее Кралевы колотушки маминой лаской покажутся.

– Ну и пусть! Зато вы учить будете, а Краль только бил и не учил ничему.

– Это довод, – признал Филипп и остановил лошадей. – Ложись на землю. На живот.

Кажется, мальчишка был уверен, что сейчас его на пробу перетянут кнутом, но на землю улегся беспрекословно. Филипп скомандовал:

– Ноги загибай. И голову тоже. Гнись давай, чтобы пятками затылок достать.

– Не получается…

– Что значит, не получается? Должно получаться. Маня, продемонстрируй.

Марианна, а верней, снова Манька, немедленно растянулась в текучей пыли и согнулась колесом, немыслимым для человеческого тела.

– Видишь, как надо? Давай и ты, старайся, старайся… – Филипп присел рядом с мальчишкой, принялся ощупывать его суставы. – Лет тебе сколько?

– Не знаю, – натужно ответил мальчик.

– Восемь ему, – проскрипел из фургона Гариотти.

– Многовато. Хотя вроде еще не закостенел. Может, что и получится. Маня, посмотри, что у него с ловкостью, а мы тем временем дальше поедем. Ночевать будем у ручья, там есть, я знаю.

Фургон, поскрипывая, двинулся в путь, а Манька с новым учеником подобрали брошенные дядюшкой кольца и тоже отправились следом.

– Руку вот так держи, – поучала девушка. – Мягко держи, свободно, лишних сил не трать. Кольцо бросаешь, закручивая, и ловишь, когда оно к тебе само вернется. Вот так.

– Это я умею. Мы с мальчишками камушками кидались, так я ловчей всех был.

– И сколько ты колец в воздухе удержишь?

– Четыре – запросто.

– Когда удержишь четырнадцать, скажешь: «Умею». А пока – учись. Ну-ка, лови пятое кольцо. Да не смотри, как они летают, на все смотреть – глаз не хватит, ты их чувствуй. И что встал? Фургон уже вон где, а мы тут валандаемся. Так и без обеда останемся. Ты кольцами манипулируй, а на месте не стой, за фургоном поспешай. Руки сами по себе, ноги сами по себе. Так, хорошо. А бегом можешь? Ну вот, все порастерял, собирай теперь. Ты рывком-то не беги, кольца твоего рывка не понимают. Разгоняйся постепенно, вот так… Молодец. Смотри, и фургон догнали, и колец не потерял.

– Маня, ты мальца не перехвали, – подал голос маэстро Фильконти, – а то раздуется от гордости, что жаба в болоте. Лезьте в фургон, сеньор Гариотти наше приобретение смотреть хочет.

Сеньор Гариотти сидел по-турецки и свежевал подвешенную вниз головой тушку кролика. При виде ученика он работы своей не прервал.

– Это тот самый? – чуть слышно спросил мальчик.

– Тот самый. – Голос Гариотти был скрипуч, но совершенно спокоен.

– Зачем его?

– В суп.

– Но он нужен для представления! Кого вы будете вынимать из шляпы?

– Вынимать буду кролика. Из шляпы всегда вынимают кролика или голубя, потому что они сидят смирно и не рыпаются прежде времени. Но голубя потом надо пустить в полет, и он почти никогда не возвращается. Кроме того, голубь маленький, в нем нечего есть. Поэтому я предпочитаю кролика.

– Но ведь если кролика в шляпе нет, его невозможно оттуда достать!

– Друг мой, в цирке нет слова «невозможно», есть только «удивительно». Запомни это, сельское дарование. Кстати, как тебя зовут?

– Яков.

– Значит, хочешь когда-нибудь стать Джакомо или Джироламо? Что же, дерзай. Руки покажи! Ну кто так ладонь держит? Руку надо показывать так или вот так. В руке всегда должна оставаться тайна. Вот такую фигуру пальцами сделай… Хорошо. А так? Это никуда не годится. Тренируй пальцы, в пальцах душа престидижитатора.

– Сеньор Гариотти, – спросил Яков, – но раз из шляпы можно вытаскивать кроликов, которых там не было, то вы должны быть богатым человеком. Вытащили миллион кроликов, продали…