Лигранд. Империя рабства

Отец и Дайнот одновременно посмотрели на меня. Наверно мне лучше пока не отсвечивать.

— Задержать можно?

Дайнот отрицательно повертел головой.

— Поздно, он уже тянет силы. Надо учить сдерживать магию. Есть амулеты для рассеивания излишней силы — одарённым детям вешают, но это всё равно, что ему на лбу написать — маг, очень у этих амулетов специфический свет.

— Долго этому учить?

— Как стараться будет. Можно за шесть-семь лун обучить.

— Потом можно будет определить, что он...?

— Если будет в себе силы собирать — даже смотреть не надо будет — очень ощущается, причём на расстоянии, а если же научится рассеивать их из себя — то, только специальным амулетом, прикосновением, ну или если использовать будет. В любом случае от магов ему надо держаться подальше. Твой сын, кстати, пользовался силой при новеньком. Только не известно понял тот или нет.

— Как думаешь, расскажет?

— Откуда же я знаю? Если бы донёс, здесь уже бы были карающие. Либо не понял, либо заметил и не хочет доносить карающим.

— Либо донёс, и ваши позже используют против меня, — сделал ещё один вывод отец.

— Такое тоже может быть.

На некоторое время повисла тишина.

— Я поеду. Потом договорим, — маг встал.

— Да, конечно. Спасибо. С Симарой как?

— Давай тоже позже обсудим.

Дайнот уже собирался уйти, как его взгляд остановился на мне.

— Карающему, достаточно проехать мимо вашего дома и обратить внимание на изменение линий магии в округе, если ты их начнёшь использовать.

— Я не буду.

— Надеюсь.

— Я действительно не знал, — как только маг вышел из кабинета, попытался я объясниться.

Отец молча посмотрел на меня несколько секунд.

— Не переживай. Справимся. В крайнем случае, обратно к деду поедешь.

Дальнейший разговор с отцом не клеился, ввиду его мрачности, да и ... о чём тут говорить.

За ужином, отец объявил о приглашении от левого плеча локота, то есть министра финансов локотства, на просмотр завтрашней казни. Я, как бы особо не рвался, но поскольку вся семья склонила голову в ответ, тоже кивнул. Тем более, как бы это дико не казалось, но я поймал себя на мысли, что некоторое любопытство всё же было.

К дому левого плеча, расположенному прямо на площади, пришлось пробираться через изрядное скопление народа — желающих посмотреть на смерть преступников было предостаточно. Наша охрана разгоняла палками людей перед лошадьми — как таковой организации движения не было. Оказалось, что наш лимузин, то есть карета, может быть тесным и несколько душным — стеклоподъёмников ещё не изобрели.

После того как мы расположились в креслах установленных по периметру стола гостиной и нам подали напитки, мужской части — вино, а женской — сок, появился и сам левое плечо в сопровождении внучки. О том, что это внучка, я был заранее осведомлён Симарой. Я не знаю, как женщины умудряются добывать информацию — отец точно не мог ничего рассказать сестре, но от Симары же я узнал, что само приглашение в дом плеча инициировано именно внучкой. И целью приглашения был именно я. Лара Оника была уже помолвлена, но вот приспичило ей пообщаться со мной. А поскольку в игорные дома её не выпускал дед, а сама она не могла приехать с визитом в наш дом во избежание кривотолков, то она попросила деда пригласить нас.

Плечо был уже в приличном возрасте с изрядной долей седины в волосах. После того как он сел в кресло, поздоровался с нами кивком. Довольно вежливый поступок. Если бы он кивнул нам до того как сел, то по этикету нам всем пришлось бы вставать.

— Жимилот, — представился он мне без титула, вводя тем самым практически в круг друзей.

Бледно зелёные глаза плеча внимательно изучали меня.

— Элидар, — склонил я голову.

— Дочь моего сына лара Оника.

— Рад знакомству с вами лара, — улыбнулся я четырнадцатилетней красотке.

Вообще девушки этого мира, принадлежащие к богатым семьям, были красивы. Секрета тут никакого не было — они с самого детства пользовались магическими зельями и мазями, а в особо сложных случаях и услугами магов. Я как то заходил в комнату к ларе Симаре, тёзке моей сестры, с которой учился в имении деда, там такое количество скляночек, горшочков и бутылочек.... И все светятся в магическом зрении.

— Я тоже, лигранд Элидар, — приподняла она уголки губ в ответ.

Лара в друзья не спешила меня записывать.

— Мне рассказывали, что вы недавно участвовали в дуэли? — её карие глаза, не моргая, уставились на меня.

Вот оно, женское коварство в полной красе. Её дед, лицо официальное, разумеется, слышал весь разговор, и признаться при нём в участии в дуэли, значит, признаться в нарушении закона. Сказать же что не участвовал, значит солгать, и как следствие уронить себя в их глазах.

— Ну что вы, лара Оника. Дуэли проводятся на локотском ристалище, а у нас был спор.

— Спор, где нужно вынимались клинки?

— Мы не знали, чей острее.

— Я думаю, — ввязался в наш разговор плечо, — что если бы с вами спорила Оника, то судя по остроте уколов её слов, она бы выиграла.

Лара натянуто улыбнулась своему деду, но перечить против намёка не стала и разговор на эту тему свернула. Зато продолжил Жимилот.