Лия, Алеша и Наташа

Александр Морев Лия, Алеша и Наташа

Глава 1. Алеша

На восьмой день похода я понял, что дальше идти не могу. Несмотря на все заботы ребят, грипп делал свое черное дело. Тягач-вездеход, механиком-водителем, которого я был, заодно выполняя и все другие обязанности по механической части, ос- тался законсервированным до весны на базе.

Нести на руках меня было некому, все и так были перегружены. Кто-то вспомнил, что в стороне от нашего пути, километ- рах в 15, должна быть стационарная метеостанция.

Я решительно отказался от провожатых, встал на лыжи, набросил на плечи рюкзак и двинулся в путь под сомнительными взглядами друзей.

Беда подстерегает всегда неожиданно: снег подо мной внезапно осел и я оказался по пояс в воде. Под снегом была по- лынья, и меня угораздило ввалиться в нее. Потеряв лыжи я с трудом вылез на снег.

Как проделал остаток путине помню. Помню только, что у двери метеостанции я попытался встать, но ноги не держали меня и я рухнул на крыльцо. Очнулся я быстро. Проворные девичьи руки уже раздели меня и растирали спиртом. Через 10 минут я лежал под двумя одеялами и пил крепкий чай пополам со спиртом.

Проснулся я на следующий день поздно. За окном было светло.

— Девушки — позвал я.

Из комнаты вышла молодая блондинка, одетая в светло-серый костюм «джерси», который выгодно подчеркивал ее великолепно развитые формы.

— Скажите, пожалуйста, где я могу видеть начальника станции и не знаете ли вы передана радиограмма в партию, что я благополучно добрался?

Блондинка улыбнулась и ответила, что радиограмма передана, а начальника станции Наталью Васильевну Кузнецову я вижу перед собой.

— А это, она указала на стоящую в дверях вторую девушку мой заместитель — Лия Владимировна Волина. А про вас мы уже знаем. Вы инженер-механик геологической экспедиции Снежин Алексей — она на мгновение запнулась.

— Иванович — подсказал я.

Так состоялось мое знакомство с двумя … не знаю только слова. Вообще с людьми, чья судьба стала моей судьбой.

Глава 2. Наташа

Мы с Лией подруги с самого детства. Жили в одном доме, учились в одном институте и до 4 курса были неразлучными. Вместе на танцах, вместе на лекциях, вместе готовились к экзаменам. В конце 4 курса я вышла замуж за аспиранта Володю, ко- торый вел у нас практические занятия. После этого мы с Лией стали встречаться реже. Я занималась устройством жизни, нас- лаждалась новыми для меня ощущениями и чувствами физической близости с мужчиной. Я любила Володю. Мы были молодыми, здоровыми, и, после непродолжительного естественного периода пробуждения чувств (до замужества я была девушкой) самозабвенно отдавалась проснувшейся во мне страсти к любовным утехам. Володя был опытнее меня. Хотя он мне этого никогда не говорил, я догадывалась, что до меня у него были женщины. Но прошлое его меня не тревожило. Я наслаждалась настоящим.

До замужества я была в совершенном неведении относительно интимной стороны семейной жизни, т. е. теоретически я знала, что происходит между мужем и женой в постели, да и подружки иногда ради хвастовства рассказывали отдельные эпизоды из своих похождений, но я им не особенно верила, думала нарочно сочиняют, чтобы приукрасить фактическую прозу половых отношений. Я немного занималась спортом, была здоровой, всегда в гуще подруг и товарищей и требования пола ощущала слабо. Только в последние полгода перед замужеством, когда наши отношения с Володей от поцелуев перешли к более интимным, по ночам я чувствовала томление и мысленно пыталась представить себе, как все это будет. Одно время меня мучил вопрос, как при нем я буду называть свою… и его…, и какими словами он скажет мне о своем желании… меня. В действительности все оказалось значительно проще и первое время слов для обозначения этого нам не требовалось. Чувство острого любопытства после первого раза сменилось чувством легкого разочарования. Мне было немного больно, стыдно и все произошло так быстро, что я не успела до конца ощутить все это. Когда Володя ощутил на пальцах мою кровь, он целовал ме- ня, говорил мне всякие глупые слова, но от попыток воспользоваться своим супружеским правом в ту ночь еще раз благоразумно отказался.