Лия Кирсанова и диадема четырёх стихий (СИ)

Я давно усвоила, что с Долиани спорить бесполезно. Лучше промолчать.

– Угу. Везде, где она проходит, остаётся ледяная дорожка. Всё замерзает! – пожаловался кто-то кому-то.

– Тишина! Кирсанофф ваш очередь!

Влипла! И как я буду показывать своё зелье, когда у него температура колеблется? В основном в отрицательную сторону. Долиани подошёл поближе, чтобы лучше разглядеть моё творенье. В его руках появился черпак.

– Э… профессор! Лучше не стоит этого делать, – забеспокоилась я.

Имею печальный опыт. Буквально вчера я пыталась помешать зелье, но, увы… Черпак разорвало на несколько частей. Повезло, что зелье осталось не тронутым.

– Оп-па! Кирсаниха беспокоится! – обронил умняшка Варун.

Я промолчала. Профессор Долиани с умным видом окунул черпак в моё зелье. Предвидя последствия, я нырнула под парту. Хлопок. Брызги в разные стороны.

– КИРСАНОФФ! – взревел Долиани.

– Сейчас кто-то огребёт! – раздался с задней парты девичий голос.

Я осторожно выглянула из-под парты. Профессор Долиани был залит зельем с головы до пят.

– Да, профессор Долиани? – откликнулась я.

Преподаватель по зелья был в ярости. Ещё бы! Его ещё покрывала корка льда! Да, проклятие Ледяных ветров производит побочный эффект. А вчера я выяснила, что при испуге, проклятие морозит всё и всех в радиусе пяти метров…

– Вы самый не воспитанный студент!

Согласна. Моим воспитанием особо-то и не занимались. Всё внимание Ларины уделяли Эвелине.

– Посмотреть, что ви наделаль?!

Я огляделась. Аудитория была заляпана зельем, успевшим покрыться коркой льда. Вроде ничего страшного…

– Студент Кирсанофф! Придёте завтра с десятью домашними заданиями! И только попробовать что-то не сделайт! Во-о-н!

Меня как ветром сдуло. А ведь я просила не совать черпак в котёл! Хотела как лучше, а получилось как всегда… Однако настроение у меня не ухудшилось.

– Студентка Кирсанова! На месте стоять! – гневно пронёсся по коридору голос Устина.

Завуч Амарансеса был не в духе. Наверно, Киницава его всю ночь напролёт доставала.

– Была б моя воля – проклял бы! Топай за мной!

Я поёжилась. Находиться рядом с Устином удовольствие ещё то! Опыт учит, что интересоваться у Устина: куда, зачем и почему мы идём – пустая трата времени. Он всё равно ничего не скажет.

– Не могу поверить! Меня послали разыскивать студента! – ворчал завуч. – Это так унизительно!

Мы подошли к кабинету академика Аксена. Опаньки! Что Лилька, попалась? Массивные двери открылись, впуская нас. Со стеллажей сорвались чёрно-магические книги. Но их останавливали цепи. Книги с досадой возвращались на полки. Киницава заняла всю столешницу. Аксен её гладил, а рептилия млела от удовольствия. В кабинете присутствовали Евгения Андреевна и Рината.

– Хорошая работа Устин, – оценил Аксен. – Ты доставил студентку Кирсанову раньше.

– Раньше? – переспросила я.

– Допрыгалась! – выплюнул Устин.

– Подожди Устин! – осадил завуча академик. – Лиль, ты знаешь: зачем тебя сюда привели?

– Я не виновата! Я не знала, что проклятие даёт побочный эффект! Ну, забрызгала я аудиторию, с кем не бывает? – затараторила я.

– Забрызгала аудиторию? – переспросил Аксен.

И тут я поняла, что академик ещё не в курсе и прикусила язычок. Салганцев увидел, что я осеклась и продолжил:

– С тобой хотят поговорить капрасские маги.

Это случаем не те, которых Милан летом забавлялся? Я ждала продолжения разговора, но его не последовало.

– И чего они хотят? – осторожно поинтересовалась я.

– Мы и сами не в курсе, – ответила доцент кафедры травничества Алфёрова.

– И мне кажется…

– … креститься нужно! – закончила барышня в тёмных одеждах.

Она вплыла в кабинет академика с двумя мужчинами. Иссиня-чёрные волосы барышни сияли и блестели. Казалось, что она может ими ослепить любого, кто подойдёт ближе, чем на пять метров. Взгляд барышни скользнул по моей руке. Я чувствовала её прикосновение. Ощущение, будто проводят по коже ледяной рукой.

– Нам бы хотелось поговорить… наедине, – мягко произнесла барышня, поглядывая на Алфёрову и Ринату. Аксена бесполезно выпроваживать, да ещё и с его же кабинета.

– Жень, Рината, прогуляйтесь, – попросил Салганцев.

Преподавательницы удивлённо посмотрели на него. Аксен кивнул и дамы вышли. Обладательница иссиня-чёрных волос посмотрела на Аксена.

– Даже не думай Лизейн! – сухо отозвался Аксен. – Либо разговариваете при мне, либо Кирсанова уходит!

– Ну-ну, Аксен! Зачем так сразу? Я разве что-то сказала? Только посмотрела! Слушай деточка, ты бы не хотела учиться в Капрассе? – спросила она меня.

– Нет, – машинально ответила я.

– Почему? Аксен тебе рассказал, какие мы плохие? – встрял Макарий. – Это ведь не так!

– Мне ничего не говорили.

– Тогда почему? – не отставала Лизейн.

– На меня напал один из ваших студентов в прошлом году. Он не отрицал, что учится в Капрассе. В тот день я чуть жизни не лишилась. Спасибо академику Аксену и профессору Ринате, – выпалила я.