Лия

— Лия, дорогая, ты ошибаешься. Теперь, когда я выслушал твою душу, я уверен, что знаю тебя, понимаю…

— Нет, ты меня не знаешь, — она повернулась и побежала к калитке.

— Лия, когда мы увидимся? — крикнул я, но она исчезла молча, как призрак. Я даже не успел заметить, когда захлопнулась калитка. У меня создалось впечатление, что я говорил с человеком, который проходит сквозь стены.

Какое-то время я продолжал стоять на месте в полном замешательстве, потом медленно направился к гостинице. Только теперь я сообразил, что было далеко за полночь. Мои шаги глухо отзывались на асфальте, со стороны вокзала раздался короткий гудок локомотива, на землю падали яблоки со старой ветвистой яблони. Под ней стояли лицом друг к другу девушка и парень. Они молчали. С одной ветки свисал радиоприемник, из которого лилась нежная мелодия. «Сказки венского леса» — узнал я, проходя мимо и унося с собой мотив вальса. Этот мотив никак не позволял мне разобраться в хаосе мыслей, порожденном словами Лии. Она хотела, чтобы я понял что-то очень важное. А я ей возражал, пытался в чем-то убедить, хотя в глубине души и сам не верил в свои слова. Ах, да, было что-то искреннее… А я заявлял, что мне известно средство, чтобы ее завоевать, говорил… Но она разве завоевала меня?

Кто? Какая-то сопливая девчонка, напичканная тысячью капризов и бредовых идей, это взбалмошное и неуравновешенное существо? И кого! Меня?!

Ущемленное самолюбие обручем сдавило мне грудь. Я ускорил шаг, дав себе слово, что никогда моя нога не ступит на эту улицу…

III

— Это правда, Кристиан? Слышишь?.. Кристиан!

— Что? — вздрогнул он и оторопело посмотрел на меня.

Ну конечно, он не слушал, что я читаю.

— Все так и было?.. Что-то не верится. Разве это не аллегория?

— Не понимаю. Какая аллегория? О чем ты?

— Послушай внимательно. Я еще раз прочту, и ты поймешь…

«Вскоре, однако, я сказала себе, что нельзя отступать из-за сомнений. И решила сражаться за большую любовь. Однажды я заявила избраннику своего сердца, что ему не под силу нести сладостный груз моей любви. Еще я сказала ему, что мои сестры несчастны, а значит, и меня постигает та же участь. Но я пошла на это, желая разбудить его самолюбие. Я хотела, чтобы он попытался доказать мне обратное.

Моя логика может показаться странной, но, добрый мой мудрец, к чему только не прибегает девушка, чтобы стать счастливой!

Я понимала, что если уступлю (а такое искушение возникало), то он бросит меня, и если не подвергну его испытаниям, тоже потеряю его.

И тогда, мой господин, настал час моих мук — решительность покинула меня, ибо велик был соблазн завоевать его, но и желание заставить его страдать на расстоянии тоже было огромно. И тогда я вспомнила, как молила тебя, мой повелитель: «Не пробуждай любовь, пока она не придет сама». Ты внял мольбе, послушался меня и не настаивал, а он прикинулся глухим, эгоистом и не повел себя, как ты, с царским великодушием…»

— Ах вот в чем дело! — надменно улыбнулся он. — Не забыла все-таки…

— Значит, она говорит не в переносном смысле? — спросил я и в то же мгновение почувствовал, что бестактно зашел слишком далеко. Мне стало неловко, и я начал лихорадочно подыскивать возможность перевести разговор в другое русло, но сам Кристиан пришел мне на помощь:

— Может, еще по чашечке кофе…

— С большим удовольствием, — радостно ответил я и подлил ему горячего напитка.

Он отпил, аппетитно причмокнул губами, сощурив глаза от удовольствия.

— Значит, она не забыла… — еще раз повторил он, сделал второй глоток и спрятал чашку в ладонях.

Я молчал. Не настаивал. Понимал, что он заговорит сам, без напоминания.

В следующий момент его голос зазвучал неуверенно и с паузами, словно он рассуждал вслух.