Лик Аполлона

Кати, о, Кати! Она уже открыла глаза и оглядывалась. Для себя он, Джереми, сделал все, что мог, и, ни о чем не жалел. Такова его, и Аполлона, доля. Все в руках Зевса… если Зевс, конечно, существует. Здесь, на вершине, ощущается чье-то странное присутствие, но в этом он так и не успел разобраться. Но Катерина!

Потом он вознес беззвучную молитву Неведомому богу, чей пустой пьедестал он видел в Зале скульптур, в Академии.

Аид снял шлем невидимости, вероятно, он каким-то образом изменял зрение носителя или просто требовал добавочных сил. Теперь бог Тьмы стал доступен взглядам тех храбрецов, что отваживались обратить на него взор. Он мрачно возвышался в густой тени, в дальнем конце зала. Недалеко от входа в Пещеру. Время от времени офицеры, сидящие в зрительном зале, поворачивали головы в его сторону, но тут же отворачивались. Он не любил, когда на него пялились. Рядом с Подземным владыкой маячил зомби-телохранитель.

Больнее ран и ссадин, горше пут и страшнее поражения и смерти был вид Кати, его милой возлюбленной, которая беспомощно лежала рядом.

Глянув на нее снова, Джереми заметил, что в ее зеленых глазах полыхает безумная надежда. Джереми хотел заговорить с ней, но не мог найти слов. …прежде глаза сами закрывались, хотя он и старался держать их широко открытыми. Но сейчас они и не думали закрываться. Потому что кто-то, то ли Кати, то ли кто-то незримый, приблизил губы к его уху и прошептал: — Помни, чей это дом.

Помощники Аида приступили к последним приготовлениям и сняли с пленных все веревки, кроме тех, что притягивали их к центральной деревянной планке. Когда камень выскользнет из-под их ног, веревки свободно упадут с перекладины.

В дальнем конце зала Аид, видимо, желая получше рассмотреть кончину своих врагов, сделал несколько шагов к свету.

Кто-то, может, сам лорд Калах, произносил торжественную речь. Джереми-Аполлон не слышал ни единого слова. — Что есть истинное величие? — спросил он сам себя. Произнес ли он это вслух или нет, значения уже не имело. Потому что рычаг сдвинулся с места. Злой ликующий хохот врагов наполнил зал…

Кати смотрела на Джереми, широко распахнув зеленые глаза, в них виделось ободрение. Словно ее взгляд мог удержать их обоих на краю пропасти.

Когда палач налег на рычаг, смертоносный камень под их ногами дрогнул, но остался на месте — недвижный и прочный, как скала. Но в этот же миг, одновременно с легкой дрожью круглого камня, тяжелый взрыв прокатился по всему огромному залу. Грянул гром, и в зале разорвалась молния, пробив мощные стены помещения в нескольких местах сразу. С губ Кати сорвался неистовый смех Трикстера.

И тут же потонул в последовавшем гуле. Все стены вокруг Джереми и Катерины, которые спокойно остались стоять на месте, привязанные к единственно безопасной точке зала, разлетелись на части, раскрошились и сгинули в грохоте и пыли. Но даже сквозь раскаты грома донесся бешеный рев Аида, которого опалили лучи вечернего солнца. Он завопил от ярости и боли и поспешил скрыться под землей.

Благодатное солнце согрело Джереми. Он сразу повернул голову и пережег взглядом веревки на руках Кати. Она сразу же бросилась помогать любимому освободиться. И тут, по чьему-то неслышному приказу, с небес упали два орла, намного превосходящие по силе и размеру обычных птиц, и, подхватив бывших пленников, вынесли их в безопасное место. Твердыня ужаса рухнула, погребая под своими обломками тела зрителей.

Ветер закружил облако пыли и унес прочь. Джереми увидел то, что осталось от огромного зала. Зияющий провал, усеянный по краю бесформенными обломками. Как только палач надавил на рычаг, весь битком набитый зал рухнул, провалился и покатился вниз по склонам, пока его осколки и изуродованные трупы не замерли почти у подножия Горы. И лорд Калах, и его помощники сгинули в этой кутерьме.

Вряд ли Аида настигла смерть. Он, конечно, серьезно пострадал от солнечных лучей и теперь уполз в свое подземное жилище зализывать раны.

Как только орлы опустили Джереми и Кати на прочную скалу, неожиданно появился Вулкан в сопровождении золотой помощницы и протянул Джереми уцелевший Лук и последнюю Стрелу. Снова вооруженный, хотя израненный и слабый, Аполлон огляделся в поисках врагов. Но те из них, кто случайно остался жив, уже успели унести ноги.