Лик бесчестья

– Потому что я понимал, что это тебе ни к чему. От меня не потребовалось чрезмерных усилий. Я знал, что после Бонни ты перестала смотреть по телевизору новости и читать газеты. Оставалось проследить, чтобы не проболтался кто-нибудь из сослуживцев. – Джо заглянул Еве в глаза. – Учти, при необходимости я сделаю это снова. Ты оказалась не готова к мысли, что я не эльф, нюхающий цветочки, и никогда не будешь к ней готова. – Он отвел взгляд. – Теперь ты понимаешь, почему я недоволен мистером Логаном: зачем он разворошил это осиное гнездо?

– Напрасно ты ему угрожал.

– Думаешь, я сам не понимаю? Да, я сглупил: разнервничался и не скрыл этого даже от тебя. – Он обескураженно улыбнулся. – А может, я себя обманываю. Может, я повел себя так сознательно. Может, мне до смерти надоело… Думаешь, я еще долго смогу таить все в себе и не… – Он вздохнул. – Давай не будем рушить того, что у нас есть, Ева. Мы давно вместе. Ты сама говоришь, что знаешь меня.

– Я ошибаюсь? – спросила она шепотом.

– Хорошо, начнем все с чистого листа. Я буду с тобой откровенен, даже если моя откровенность окажется для тебя невыносима. Удовлетворена? – Он отвернулся. – Я – нет. Впрочем, я к этому привык. Это стало для меня образом жизни.

– Что ты хочешь этим…

– Так мы ни к чему не придем. Лучше я пройдусь по периметру участка, проверю, все ли спокойно. – Он спустился по ступенькам. – Не волнуйся, если я кого-нибудь встречу, то просто угощу сигареткой. Хватит мне марать руки кровью.

Возможно, он имеет право на нее злиться. Джо самый близкий ее друг, все равно что брат, а она отталкивает его, оскорбляет недоверием! Джо слишком хорошо ее знает, чтобы понимать, что она чувствует.

Зато она знает его недостаточно хорошо. Она заблуждалась, полагая, что читает в его душе, как в раскрытой книге, и не догадывалась, как много он от нее утаивает.

Не ври себе! Ты сама не хотела ничего знать. Полицейские ежедневно сталкиваются с насилием. Если бы она позволила себе об этом думать, то отшатнулась бы от Джо.

«Я не хотел, чтобы, глядя на меня, ты видела Фрейзера…»

Она отрицала саму возможность такой реакции, но не эта ли мысль посетила ее, когда она услышала от Логана об убийствах, совершенных Джо? Иррационально, несправедливо и тем не менее…

Еще одна зарубка, сделанная Логаном на ее истерзанной душе. Вернее, не зарубка, а волна, способная сбить с ног, погубить…

Не думать об этом! У нее и без того есть о чем беспокоиться… Легко сказать! Она не могла не вспоминать обозленного Джо.

Что, если это не только злость? Что, если она его серьезно оскорбила? При всей своей суровости Джо чрезвычайно раним. Господи, только не это! У нее и в мыслях не было его обижать, не говоря об оскорблении…

Ева не могла запретить себе думать об этом, но усилием воли заставила себя отложить выводы на потом. Джо играл в ее жизни слишком важную роль. Если начать тревожиться из-за него, у нее совсем опустились бы руки.

Лучше пойти проверить, не нужна ли ее помощь Гэри. Довести это дело до конца, чтобы спокойно вернуться к нормальной жизни, нормальным проблемам.

Она поплелась по коридору в лабораторию.

При приближении Евы Кесслер поднял глаза.

– Тебе нездоровится?

– Нет, просто захотелось подышать свежим воздухом. Как успехи?

– Никак. – Он указал на коренной зуб, который пытался выпилить из челюсти. – Пока я наберу достаточно материала для образца, наш красавчик превратится в беззубое чудище. Это уже третий зуб.

– Тебе нужна моя помощь?

– Хочешь погреться в лучах моей славы?

– Клянусь, я никому не проболтаюсь, что помогала тебе, – произнесла она с улыбкой.

– Знала бы ты, сколько раз я слышал такие клятвы! Убирайся!

– Как скажешь. – Она осталась стоять рядом, наблюдая, как Кесслер аккуратно удаляет зубную эмаль. – У меня есть предложение: может быть, получив образец ДНК, ты поступишь правильно, если на время уедешь? Например, в свой дом на побережье?

– Пытаешься меня уберечь, Дункан? Чувствуешь себя виноватой?

– Вроде того.

– Отлично! Чувство вины полезно для спасения души. – Он внимательно осматривал зуб. – Только не льсти себя надеждой, что я занимаюсь этим ради тебя. Эта работа превратит меня в звезду первой величины. Мне всегда хотелось оказаться в центре внимания.

– Конечно! То-то ты вкалываешь как одержимый и живешь затворником.

– Потерпи еще полсотни лет – и ты тоже переселишься в лабораторию и станешь питаться холодной пиццей.

– И врать, будто мое единственное желание – прославиться? Признайся, тебе просто любопытно.

– Отчасти. – Он принялся колоть зуб.

– А другая часть?

– Ты знаешь, где я провел детство? В Мюнхене тридцатых годов.

Она удивленно покачала головой.

– Ты никогда об этом не рассказывал…