Лик (ЛП)

— Мы не закончили, — добавил он. Это одновременно прозвучало как угроза и как обещание.

*

Первое сообщение пришло в полночь, когда я лежала в кровати и читала. Или пыталась читать. Потому что пытаться заснуть было исключено. Скоро начинались занятия, но мне было трудно достигнуть моего обычного рвения к учебе. У меня было плохое предчувствие, что семя сомнения, посеянное Дэвидом относительно выбора моей профессии, пустило корни в моем мозгу. Мне нравилась архитектура, но я не любила ее. Имело ли это значение? К сожалению, у меня не было ответов. Уйма оправданий — ерундовых и справедливых — но ответов нет.

Дэвид, вероятно, сказал бы, что я могу делать то, что, черт побери, хочу. Я слишком хорошо знала, что скажет мой отец. Это не будет приятно.

Я избегала встречи с родителями, с тех пор как вернулась. Это было сделать достаточно легко, учитывая, что я расстроилась из-за лекции, которую отец попытался прочитать мне на второй день после моего возвращения. С тех пор наши отношения охладели. Настоящим сюрпризом было то, что меня это не удивило. Они никогда не поощряли то, что не входило в план. Вот по этой причине я никогда не перезванивала им, пока была в Монтерее. Потому что я не могла сказать им то, что они хотели услышать, казалось, что молчать безопаснее.

Натан избегал вмешательств в разборки с близкими людьми, которых я ценила, но мое время истекло. Мы все были приглашены на ужин завтра вечером. Я представила речь, которую выскажет моя мама, но я не собираюсь даже пытаться и принимать во внимание ее странности. Иногда, когда ее снотворное не действовало, она сидела допоздна и смотрела черно-белые фильмы.

Я ошибалась.

Дэвид: Она застала меня врасплох своим поцелуем. Вот почему я сразу же ее не остановил. Но я этого не хотел.

Я, нахмурившись, уставилась на телефон.

Дэвид: Ты тут?

Я: Да.

Дэвид: Мне нужно знать, что ты веришь мне в истории с Мартой.

Верю ли я? Я вздохнула, глубоко задумавшись. Внутри была досада, много смятения, но мой гнев, в конце концов, перегорел. Потому что я не сомневалась, что он говорит правду.

Я: Я верю тебе.

Дэвид: Спасибо. Я продолжаю думать о большем. Ты будешь слушать?

Я: Да.

Дэвид: Мои родители поженились из-за Джимми. Мама ушла, когда мне было двенадцать. Она пила.

Дэвид: Джимми платит ей за молчание. Она шантажирует его годами.

Я: О, черт!

Дэвид: Ага, теперь этим занимаются адвокаты.

Я: Рада слышать.

Дэвид: Мы перевезли папу во Флориду. Я рассказывал ему о тебе. Он хочет познакомиться.

Я: Правда? Я не знаю, что сказать...

Дэвид: Могу я подняться?

Я: Ты здесь?

Я не ждала ответа. Не обращайте внимания на мои пижамные шорты и неряшливую старенькую футболку, постиранную так много раз, что ее настоящий цвет был давно забыт. Он должно быть просто восхитится мной, когда разглядит. Я открыла дверь в нашу квартиру и пробежалась босыми ногами вниз по лестнице, телефон по-прежнему был у меня в руке. Конечно же, через матовое стекло входной двери здания вырисовывалась высокая тень. Я открыла дверь и увидела его, сидящего на ступеньке. Снаружи ночь была тихой, мирной. У обочины стоял шикарный серебристый внедорожник.

— Привет, — сказал он, водя пальцем по экрану телефона. Мой телефон вновь запиликал.

Дэвид: Хотел пожелать спокойной ночи.

— Хорошо, — сказала я, поднимая взгляд от экрана. — Входи.

Уголок его рта приподнялся, и он посмотрел на меня. Я встретила его взгляд, отказываясь смущаться. Судя по всему, он не испугался моей одежды для сна. В любом случае его улыбка расширилась, а глаза потеплели.

— Ты уже собиралась спать?

— Я просто читала. Не могла уснуть.

— Твой брат здесь? — он встал и последовал за мной вверх по лестнице, его ботинки громко стучали по старому деревянному полу. Я почти ожидала, что выйдет миссис Люсиа, которая жила этажом ниже, и начнет кричать. Это было ее хобби.

— Нет, — сказала я, закрывая за нами дверь. — Они с Лорен ушли.

Он с интересом осматривался в квартире. Как обычно он занял все пространство. Я не понимала, как он это делал. Это был какой-то трюк фокусника. Он, так или иначе, был крупнее, чем на самом деле казался. Да и сам мужчина изначально маленьким не казался. Никуда не торопясь, его взгляд блуждал по комнате, рассматривая бирюзовые стены (выкрашенные Лорен) и полки аккуратно сложенных книг (моих рук дело).

— Это твоя? — спросил он, указывая головой на мою комнату.