Лик Победы

Они уже шулера. Давно. С той самой минуты, как согласились на Варасту. Игра с Фердинандом стала еще одной подлостью: не первой и не последней. Манрика и Агния Ноймаринен мог выдать, и Альдо потребовал Ворона…

– Рокэ, вы же были в Урготелле! Вы не могли вернуться.

– Как видите, смог.

Моро вскинул голову и прижал уши. Что там еще такое?

– Господин Первый маршал!

Незнакомый капитан, и не один, а с отрядом.

– Что вам угодно?

– Капитан Кавиот, гарнизон Барсины. Его величество приказывает доставить пленного в Багерлее.

Пленного? В плен надо взять, но разве кто-то брал в плен бурю?

– Герцог Алва не пленник, – бросил Робер.

Кавиот и его люди бестолково затоптались на месте, Рокэ не повел и бровью, зато Моро пригнул шею и вызывающе заржал. Капитан поднял было пистолет и тут же опустил, беспомощно глядя на Робера. Эпинэ знал, о чем думает барсинец: половина его людей – покойники, а сам он если не покойник, то разжалованный неудачник. Моро красноречиво прижимал уши и коротко всхрапывал: он был вне себя. Мориск-убийца поопасней медведя, а мориск-убийца, защищающий хозяина?!

Над ярмарочной площадью повисла злая тишина, прерываемая лишь конским ржанием. Люди Люра и стрелки Приддов исподлобья глядели на барсинцев. Помогать не будут: армия Альдо так и не стала единым целым, а теперь будет еще хуже. Сюзерен не должен был посылать за Вороном, есть вещи, которые король делает сам, если он, конечно, король.

Рокэ отбросил со лба прилипшие волосы:

– Эпинэ, пора кончать этот балаган. Позаботьтесь о Моро, он несколько возбужден.

Робер протянул руку к уздечке, жеребец фыркнул и оскалился.

– Постойте, – для Ворона, кажется, не существовало никого, кроме коня, – я сам.

Кэналлиец на мгновение прижался лицом к черной гриве. То ли что-то шепнул, то ли Моро понял хозяина без слов, но мориск больше не пытался бороться. Конь замер, понуро опустив голову, по блестящей черной шкуре все еще скатывались кровавые капли.

«Я был бы вам весьма признателен, если бы вы предоставили мне любоваться Закатом в одиночестве…»

Нет, тогда, в Сагранне, Ворон ничего не покупал. Такие не торгуются ни с судьбой, ни со смертью, ни с врагами, они бьются до последнего, вызывая оторопь у тех, кому не дано летать против ветра.

Алва вложил в руку Робера уздечку и скрестил руки на груди. Повелитель Ветров не сказал ничего, Повелитель Молний тоже, но один поклялся, а другой принял клятву.

– Прошу прощения, – Кавиота трясло. Кого он боится больше: Альдо Ракана, Робера Эпинэ, Ворона? – Прошу прощения, но я должен препроводить герцога Алву…

– Исполняйте, раз должны, – Алва коротко усмехнулся и спокойно пошел вперед. Мимо замершего Робера, мимо бледного Валентина и стрелков в лиловом, мимо мушкетеров Люра и кавалеристов Рокслея. Толстый негоциант с седыми висками всплеснул руками и грузно бухнулся на колени, следом в холодную пыль опустились другие заложники, Повелитель Волн поднял шпагу, салютуя уходящему. Ворон даже не повернул головы.

«Я в своем уме и не преисполнился благодати…»

А что тогда ты сделал, забери тебя Леворукий?! Не слишком ли дорогая цена за разбитые замыслы Симона Люра? Не слишком ли дорогая цена за пощечину тем, кто называет себя Людьми Чести? Или дело не в этом, но тогда, Лэйе Астрапэ, в чем?!

Моро рванулся и закричал страшно и отчаянно, как кричат живые существа, теряя дорогих и любимых. Робер с трудом удержал бьющегося коня. Он этого не забудет никогда: съежившийся беззащитный город, ошалевшие вооруженные шеренги и одинокая стройная фигура, исчезающая среди сутулящихся спин и вжатых в плечи голов.

Кавиот наконец опомнился, но его хватило лишь на то, чтобы взять Алву в кольцо, чего тот, казалось, не заметил. Где Альдо найдет деньги, чтобы заплатить наемникам? Неважно, но Олларию теперь не тронут, не посмеют тронуть. Сюзерен не может в первый же день нарушить слово.

В одуряюще синем небе не было ни единой птицы, а перед глазами Робера Эпинэ кружили вороны и вздымалась чудовищная волна. Если это – победа, то кто победитель? Робер Эпинэ знал кто, и еще он знал, что исполнит клятву, чем бы ему это ни обернулось.

Молния…

Сквозь расколотый кристалл

Молния…

Приложение

Летосчисление. Календарь. Астрономия. Астрология

Летосчисление

Летосчисление в эсператистских Золотых землях ведется от Сотворения мира и делится на чередующиеся 400-летние круги (эпохи), посвященные одной из четырех стихий: Скалы – Ветер – Волны – Молнии.