Лик смерти

— Работа выполнена небрежно. У меня за плечами многое, и я понимаю, откуда такие выводы. Не могу только понять, почему до конца не разобрались с девочкой. Я видела заметки Кэтти Джонс, которая была тогда новичком. Однако ни один следователь не снизошел до беседы с Сарой. Я хочу знать причину. А самой мне светиться нельзя — только переполох вызову.

Барри вздохнул и покачал головой:

— Вот черт! Ладно, займусь.

— Спасибо.

В задумчивости я окинула взглядом склеп, который когда-то был домом, и кивнула, довольная тем, что можно уйти.

— Пойдем, — сказала я Алану.

— Куда?

— К Гиббсу. Хочу ему в глаза посмотреть.

— Если он откроет рот, обязательно соврет, моя сладкая, — нараспев произнесла Келли.

— А что ты делаешь, когда открываешь рот? — спросил Барри.

— Безусловно, проливаю свет на мир, — ответила она и улыбнулась.

«В этом вся Келли, — подумала я, — несмотря на боль и таблетки, она всегда будет вот такой — язвительной, обожающей мексиканские пирожки и шоколадные пончики с молоком».

Мы расселись по машинам.

— Сколько нам ехать? — спросила я Алана.

— Думаю, минут сорок, — ответил он, взглянув на часы.

— Я хочу почитать, — сказала я и достала из сумки дневник.

«Она — это он, — думала я, — а он — это она. Сара — его изображение в миниатюре. Незнакомец показывает ее нам, чтобы поведать историю собственной жизни. Понимание испытаний Сары даст мне возможность понять испытания Незнакомца».

Я откинулась на спинку сиденья. И вновь закрапал дождь.

История Сары Часть III

Глава 35

Честно говоря, мне пришло в голову, что надо не просто быть хорошим писателем, чтобы изложить эту историю как литературное произведение. Надо посмотреть на нее со стороны. И поскольку я пишу от третьего лица, мне начинает казаться, что все происходит не со мной, а с кем-то другим. Или вообще с вымышленным персонажем.

Раз уж вы хотите и дальше продираться сквозь метафоры, поговорим о том, насколько моя история похожа на страшную сказку. Я как Гретель без Гензеля, наедине с хитрой ведьмой. Она сажает меня в печь и медленно поджаривает. Или как Красная Шапочка. Вот только Волк, поймав меня, не глотает целиком, а, пользуясь случаем, медленно пережевывает.

Так на чем мы остановились? Ах да, на приюте. Приют был нашей ареной, а сами мы — гладиаторами. Именно здесь я научилась бороться. Я усвоила разницу между предупреждением и атакой. Я поняла, что не должна бояться причинять боль другому, что возраст и размер не имеют значения. Я научилась быть жесткой, такой, какой раньше не могла себя представить. Неужели это часть его плана? Я часто задумывалась над этим. Думаю и сейчас… Впрочем, не обращайте внимания. Ведь все равно это не совсем я!

— Я сказала, отдай подушку!

Сара упрямо сжала губы и заставила себя смотреть Кристен прямо в глаза.

— Не отдам.

Старшая девочка скептически взглянула на нее:

— Что ты сказала?

Сара задрожала, только чуть-чуть. «Не давай себя в обиду и никогда больше не трусь!»

Легко сказать… Кристен не только на три года старше, но и намного крупнее. Плечи Кристен шире, чем у большинства девочек ее возраста, и руки вон какие длинные. Она вообще очень сильная. И ей нравится быть жестокой. Очень нравится.

«Ну и ладно. Тебе уже восемь лет! Ты должна быть смелой!»

— Я же сказала, нет, Кристен. Я больше не позволю тебе распоряжаться мной!

Губы старшей девочки угрожающе скривились.

— Посмотрим.

Сара жила в Бербанкском приюте уже два года. Обстановка здесь была просто адская, своего добивались исключительно с помощью кулаков, а надзор взрослых заключался в наказаниях, но никак не в защите. В этой атмосфере злобы и жестокости выросла Кристен и ей подобные. У Сары здесь не было друзей. Она не лезла на рожон и всегда была настороже. Она уступала Кристен, когда та требовала отдать ей десерт, постельные принадлежности или придумывала тысячу других мучительных мелочей. Однако недавно Саре довелось увидеть, какое ей уготовано будущее. Она узнала, что творится в спальнях старших девочек. «Здесь требуют отдать подушку. А там, возможно, потребуют отдать себя!»

Эта мысль засела у Сары в голове, разбудив твердость, злость и упрямство. Много времени провела Сара, наблюдая за Кристен, и поняла, что старшая девочка всецело полагается на свою силу и рост, что она далеко не искусна в драке. Она всегда, всегда наносит удар первой. Сара уже достаточно их получила — ударов, от которых приходилось зубами скрипеть, от которых содрогалось все внутри; ударов, после которых ссадины и синяки не проходили неделями.

Вот и сейчас ничего не изменилось. Кристен сделала шаг вперед и замахнулась на Сару. Подобное нападение рассчитано на тех, кто слишком испуган, чтобы сопротивляться. Но Сара поступила так, как поступил бы любой, кто не боялся. Она резко наклонилась, и удар Кристен обрушился в пустоту. Лицо старшей девочки перекосилось от изумления. Поведение Сары совершенно сбило ее с толку.