Ликбез для самых умных. Текст лекций образовательного цикла «Ликвидация безграмотности для самых умных. Часть 5. Воспитание и образование

Как уже отмечалось ранее, использование термина «образование» применительно к школьному, или общему, средне-техническому профессиональному и высшему образованию безграмотно и бессмысленно, вследствие того, что отсутствует разумное понятие «жизнь». Более того, в настоящее время понятие «жизнь» представляет собой животное существование в форме бытия. Чтобы понять разницу этих понятий рассмотрим процесс питания на уровне бытия и в жизни. На уровне бытия человек, не пережевывая пищу, быстро насытился, запил водой, отрыгнул лишнее, поковырял в зубах и лег с тяжелым желудком переваривать пищу. В животе урчит от газообразования. В нормальной жизни человек сначала получил удовольствие от одного вида пищи, богатства и сочетания красок, от ароматов, запахов и непередаваемых вкусовых ощущений, ощущений от сочетания горячего и холодного, мягкого и жесткого, в целом неописуемые впечатления. Ребенок в грудном возрасте знает только запах тела матери, вкус грудного молока и ориентацию тела в пространстве во время кормления. У него еще не развиты остальные чувства и полноценные они развиваются достаточно долго. То есть ребенок до 13–14 лет еще не живет полноценной эмоционально-чувственной и сознательной жизнью, а существует, как животное в форме бытия. Поэтому на этой стадии школьное обучение выполняет функцию просвещения. Школа, в действительности это не образовательное учреждение, а как таковая система знаний и умений, как школа верховой езды, школа классического или современного танца, школа игры на клавишных инструментах и т. д. Поэтому вместо школьного образования нужно использовать другое более подходящее понятие – просвещение[58]. Вообще, понятие «образование[59] можно было бы использовать только тогда, когда у человека формируется образное мышление, т. е. начиная с пубертатного периода 13–14 лет. Поэтому термин «образование» можно использовать, начиная с этого возраста как формирование образного мышления, результатом которого является разумное сознательное нравственно-эстетическое мировоззрение и характер. При этом производственное и профессиональное обучение строится не на образной передаче знаний и опыта, а в форме сугубо формализованных знаний функциональной деятельности. Поэтому использовать термин «образование» применительно к техническому и профессиональному обучению нельзя, а вот к культурному и социальному обучению можно. Особенность теоретических знаний в области духовной культуры и социальных наук, полученных как в школе, так и университете, заключается в том, что они не предназначены непосредственно для практического использования в производственной деятельности, а являются лишь средством развития уровня социальной и духовной культуры жизни каждого человека. Кстати, необходимо убрать из обращения совершенно бессмысленные термины «начальное», «среднее», «общее» и «высшее» образование. Вместо них можно использовать более корректные понятия, отражающие смысл, такие как «школьное просвещение», «социальное и культурное просвещение» или «социализация» и профессиональное обучение рабочих и специалистов.

Основой любых общественных форм жизнедеятельности от семьи или рода, как ячейки общества, и организаций, как основных форм совместной жизнедеятельности, до урбанизированных и сельских поселений региональных и государственных территориальных образований – мест компактного проживания людей, – являются институционально установленные формализованные писанные и неписанные нормы взаимоотношений. Причем институциональный характер всех социальных норм является объективным атрибутом совместной жизнедеятельности людей в обществе. Вследствие того, что все люди уникальны, возможность согласованного, сознательного и разумного принятия норм в любых формах общественной жизни практически отсутствует, поэтому социальные нормы взаимоотношений абсолютно во всех сферах жизнедеятельности общества формализованы, обезличены и имеют принудительный, вынужденный характер беспрекословного принятия и исполнения, независимо от их обоснованности и разумности[60].