Лихая шайка

– Вот так-то. Ну а что с бабами сладить – не подковы гнуть. Это и так понятно. Вам моя мысль ясна? – Пафнутий обвел глазами своих подопечных.

– Да неужто хочешь и московских к руками прибрать? – Митька, забыв про пироги с капустой и обжаренную в жиру свиную ножку, с открытым ртом уставился на Бесшабашного.

– А почему бы и нет? – Пафнутий зачерпнул ложкой соленой капусты с сахаром и вывалил ее рядом с рыбой в свою тарелку. – Там из авторитетных воров Кеша Крестовый да Павел Змей остались. Да и те уже небось на отдых отправились. Деньжат-то понажили. Хватит. Надо и честь знать. А коли не успокоились они, так этому делу помочь можно. Слава богу, сил у нас достаточно.

– А то! – Митька, заметно воодушевившийся после того, как Пафнутий озвучил свое «дело», вскочил со стула. – Да мы с Иваном одни чего стоим…

– Сядь. – Пафнутий встал и одним движением руки припечатал Черного обратно к стулу. – Вот тебе-то теперь в столице делать нечего. После того, как ты барыгу кончил. Не скрою, хотел я тебя вместе с Обухом на это дело снарядить, но теперь не буду.

– Почему? – вскипятился Митька.

– Потому что тебя городовые на вокзале уже скрутят и по этапу прямо с поезда и пустят. – Бесшабашный опрокинул в рот остатки настойки и закусил хрустящим огурчиком. – Обух на это дело поедет и Генка Безродный.

Генка, молчаливый с добродушными коровьими глазами брюнет, примостившийся с края стола, поднял голову. От удивления его огромные глаза с загнутыми кверху пушистыми ресницами округлились еще больше. Неожиданно проявленное к его скромной персоне внимание заглавного было приятно, и вместе с тем оно взволновало Генку.

– А я как же? – Митька метнул на Безродного испепеляющий взгляд. – Пафнутий, да неужто я не такой ловкий, как Генка, что ты мне так не доверяешь?

– Замолчи, Черный! – Громогласное замечание Обуха очередной раз заглушило голос пыхтящего обидой собеседника. – А с Пафнутием кто тогда останется, если меня здесь не будет? Ты на себя пока все мое возьмешь. Это тебе тоже, я скажу, не по девкам бегать.

– А я по девкам и не бегаю, они сами ко мне приходят. – В Митькиных интонациях промелькнули самодовольные нотки. Успокаиваясь, он добавил: – А насчет Пафнутия ты прав. Надо же кому-то и здесь остаться. За тебя, пока ты в Москве будешь, останусь.

– Ладно, с этим разберетесь. – Пафнутий сыто икнул. – А в Москву чтобы завтра же выехали. Да, если какое дело не заладится, можете смело всех местных воров на перо поднимать.

– И сестер Вайсман? – Безродный захлопал ресницами.

– И сестер Вайсман, и Кешку Крестового, и Змея. Всех. Мне надо, чтобы Москва под нас согнулась. Тогда мы будем неограниченной властью пользоваться и тут ужо можно будет развернуться.

Пафнутий потянулся за печеным яблоком и откусил от него половину. Каждый из присутствующих задумался о манящих перспективах, которые открывались перед ним с завоеванием московской воровской кодлы.

Глава 9 На ковре

– Да-с, ваше благородие, влопались мы. Никак иначе, по самую маковку. И ведь как некстати все!..

Генерал-губернатор Кирилл Матвеевич выглядел скорее озабоченным, чем разгневанным. Собираясь на прием к градоначальнику, Пороховицкий ожидал менее благодушного настроя. Кривотолки, которыми обросло дело Мартынова, с каждым днем приобретали все более неправдоподобный характер. Поэтому Пороховицкий и в канцелярии генерал-губернатора ожидал внушительной выволочки.

– Садитесь-садитесь, Петр Лазаревич. В ногах-то правды нет. Поверьте мне, армейскому человеку.

Пороховицкий опустился на предложенный генералом стул. Старик продолжал медленно, прихрамывая на правую ногу, перемещаться по комнате.

– Дело у меня до вашего ведомства имеется. Простите уж, что от службы отрываю. Понимаю, что из столичного департамента вас, Петр Лазаревич, понукают. В отношении дела этого, как его?.. Мартынова. Да, нужда заставляет. Комиссия у нас из Петербурга предвидится. Так-то, – заключил Бездомников и, остановившись около окна, принялся отирать пот с висков.

– Вот оно что! Ну что ж, придется встречать столичных гостей. Не впервой, – Пороховицкий с облегчением вздохнул.

– Не в первой-то оно не впервой… Да только заботит меня, что беспорядки у нас повсеместно чинятся. Комиссию, сами понимаете, уважить надо. Обед званый устроить. А как, скажите, нам это провернуть? А коли бандиты те беспорядок очередной затеют? Нет уж, батюшка, увольте! Позор такой на свою седую голову принять никак не могу. Всю жизнь свою прожил, и чтобы под венец так оплошать!.. Я вам вот что скажу, Петр Лазаревич: ко времени прибытия гостей надобно, чтобы с этим Мартыновым было покончено. Негоже нам с вами позор такой на свою душу принимать, согласитесь.