Лихо. Медь и мёд

Хранко подался вперёд полунырком, будто хотел приземлиться на темя. Правой рукой вырвал из земли кинжал, кувыркнулся глубже и выкрутился вороном. Громко каркнул, сложил крылья и рванул в вышину, к крыше терема.

Лес за частоколом шумел сумеречной темнотой.

Сава потрясённо замер.

– Нож, – произнёс он. – Даже нож забрал! И одежда – в одежде перебросился? У нас в деревне говорят, что оборотни, когда обращаются, совсем нагие.

– Может, это какие-то другие оборотни, – предположил Юрген. – Вначале будешь перебрасываться в одной одежде – это твои крылья, шерсть, чешуя, что угодно. Потом получится взять с собой небольшую сумку или кошель, на что хватит мастерства. Очень пригождается в дороге. Я слышал, пан Авро, глава Двора Лиц, может обратиться, даже если на него надето чужое обличье – а колдовская кожа страшно тяжела.

Он вытащил свой нож и покрутил им перед Савой.

– Опытные чародеи всегда забирают с собой то, через что перебрасываются. Если уничтожить границу – разрубить дерево или унести с собой кинжал, – оборотень не сумеет вернуться обратно. А так ему достаточно просто удариться оземь. Поэтому мы стараемся перекидываться через небольшие вещи. Говорят, госпожа Кажимера способна перекинуться через собственный волос… Представляешь толщину волоса? То-то же.

Сава облизнул губы.

– А были те, кто не вернулся? Так и остались… животными?

– Может, и были, но не у нас. Слухи ходят разные. За новичками Йовар следит, ты не переживай. – Юрген похлопал его по плечу. – Научишься.

Сава до сих пор смотрел на небо, словно хотел разглядеть на нём следы Хранко. Юрген поднялся.

– Ветер усиливается, – заметил он. – Пойдём в дом.

Сава нехотя подчинился. Спросил только:

– Слушай, Юрген… – И запнулся. – А что про чудище? Будет ли нам какая-то беда?

Юрген рассмеялся.

– Глупости. Вот посмотришь на Йовара и решишь – но, будь я чудовищем, постарался бы держаться от него подальше.

Он отворил дверь и пристукнул по косяку.

– Это крепкий терем в колдовском лесу. Нас здесь ничто не достанет.

Затем распрямился, с наслаждением вдохнул запахи дождя, ягод, свежей травы – и шагнул за порог.

Глава II. Птицы и колокола

Здесь говорили, что ладанный дым пугает чудовищ. Ольжана сомневалась, что в Стоегостском господарстве многое знали о чудовищах, – там, откуда она родом, предпочитали осиновый кол и круг из соли. Но ей нравился запах ладана и тот звонкий голос, которым в церкви читали стихиры.

Ольжана была ведьмой, но всё равно любила церкви – поэтому сейчас сидела на скамейке и смотрела, как дождь стучал по витражам, сложенным из стёкол медовых оттенков. Таких, как она, в церквях не жаловали, но скрыться было несложно. Достаточно не касаться вещей, выкованных из чёрного железа: решёток, подсвечников, перил. Церковь в этом городке была маленькой, и чёрного железа – раз-два и обчёлся.

Чёрное железо уважали и в Вольных господарствах, и в Иофате – их западном соседе. Иофат – страна рыцарей, туманных холмов и королей в каменных усыпальницах; это они подарили Вольным господарствам веру, в честь которой строили церкви. «Юрген бы сказал, что навязали», – подумала Ольжана. Но сама она верила и в Тайных Людей, и в северных духов, и в иофатские Длани. Она знала по именам всех их пророков – Перстов – и с молчаливым восхищением разглядывала церковные фрески с картинами из их жизни. Юрген смеялся и рассказывал: иофатцы считают ересью то, во что господарцы превратили насаженную им религию. «Персты, которых чтят у нас, – замечал он, – это наши старые языческие боги». Ольжана только отмахивалась. Когда она могла отлучиться из Чернолесья, то при случае зажигала свечи в деревенских кумирнях – некогда в них поклонялись идолам, а теперь восславляли Длани.

Что бы ни говорил Юрген, ей это нравилось: верить, что выше них была мудрая сила. От этого становилось спокойно и хорошо.

Насколько Ольжана вообще могла быть спокойной.

Она сжала ладонь, сминая складки платья на бедре. Да, здесь говорили, что ладанный дым пугает чудовищ, – но, когда появилась тварь, прозванная Сущностью из Стоегоста, её не сумели остановить ни ладан, ни железо. Ни обычное, которым были вооружены люди господаря, ни чёрное – верное средство против нечисти и колдунов.

Сущность напала ночью. Проломила двери хоромин, в которых спали младшие ученицы госпожи Кажимеры – Ольжана жила с ними, потому что постигала с азов волшебство Звенящего двора и была в нём удивительно неуклюжа. Эта неуклюжесть и привела к тому, что она оказалась в безымянной церкви, бегущая куда глаза глядят. Но той ночью Ольжана ещё ничего не знала, лишь проснулась от грохота, а выскочив из своей комнаты, босая, в одной рубахе, увидела его.