Лихо ветреное

Сережа еще что-то возмущенно кричал в том смысле, что он не играет, а работает, но Павел уже не прислушивался. Он медленно шел вниз по лестнице, пытаясь уложить новые детали в ту мозаику, которую раньше составил в более-менее ясную картину. Детали не укладывались. Ну, допустим, Серый сегодня увез из этого дома ту Зою, которая мать троих детей. Тогда какую Зою в этот дом Серый привез ночью из казино? И вообще, сколько в этом доме Зой, которых Серый без конца возит туда-сюда?

В принципе, можно съездить в этот клуб. Посмотреть вплотную, что там за Зоя такая работает. Просто так, из академического интереса. Ведь он еще вчера решил, что никакого интереса, кроме академического, у него в этом деле нет.

Глава 4

— Риточка Николаевна, не убегайте, вам еще на массаж обязательно, разве можно пропускать? И пусть Андрей Антонович ваше сердце послушает. Что-то мне кажется, что вы с физическими нагрузками перебарщиваете… А? Дома сильно устаете?

Ни с какими нагрузками эта Маргарита Николаевна, конечно, не перебарщивала. Разве только с нагрузками на печень. Даже на занятия с бутербродами ходит, вы подумайте! Ручками похлопает, ножками потопает, а в перерыв садится в уголке — и за три минуты уминает во-о-от такой кусок черного хлеба с во-о-от таким куском соленого сала. А потом запьет все это кофейком из термоса, закусит шоколадкой — и голодает до следующего перерыва. Аж пятнадцать минут. И буквально после каждого занятия: «Зоенька, почему я так медленно худею?» Почему, почему… Потому, что так быстро толстеешь.

Зоя вздохнула и постаралась подавить раздражение. Это все из-за того, что страшно есть хочется. И еще два часа терпеть. А Риточка Николаевна сейчас схавает остатки своего бутерброда, после массажа закусит шоколадкой, а потом отправится в какую-то безумно дорогую кафешку с такими же спортсменками — с мороженым, с тортиком и с коньячком отпраздновать успешное окончание очередного занятия.

Хоть бы уж никто больше не подходил с разговорами. Через десять минут вторая группа ввалится сытым прайдом, начнет трясти фигурами под оглушительную музыку. Надо Генке сказать, что ли, чтобы не врубал на полную мощность… И почему так трудно именно с первыми группами? С ее любимыми девочками, призерами и чемпионами, — одно удовольствие.

Нет, не удастся отдохнуть. Вон, новенькая идет. Красавица. Это ее сегодня Томка привела. Зачем? Этой красавице, на взгляд Зои, совершенно не нужно ничего корректировать в роскошной фигуре.

Красавица подошла, вальяжно плюхнулась на скамеечку рядом с Зоей, помолчала немного и неожиданно робко спросила:

— Слушай, можно еще на час остаться?

— Зачем? — удивилась Зоя. — Вам дополнительные нагрузки не нужны. Вы в хорошей форме.

— Да ладно тебе — «вы»… Давай на «ты», а? — Новенькая опять помолчала, повздыхала и решительно заявила: — Я вот такую форму хочу. Как у тебя. Сделаешь, а? Любые деньги плачу… Меня Нина зовут, ты помнишь?

— Помню. Вас… тебя Тамара привела. — Зоя тоже помолчала, повздыхала и, несмотря на обещание любых денег, все-таки решила быть честной. — Особых достижений ты не добьешься. Ну, может, будешь на руках ходить, на мостик вставать, еще какие-нибудь пустяки… А чтобы что-то серьезное — это с юности каждый день по нескольку часов. И несколько лет подряд. Оно тебе надо? Похудеешь только.

— Да! — горячо сказала Нина. — Начхать мне на достижения! Мне главное, чтобы фигура была, как у тебя! Смотри, как на тебя все мужики пялятся!

Она кивнула на балкон над залом, где мужики обычно наблюдали за занятиями своих спортсменок. Или чужих спортсменок. Зоя машинально оглянулась. Мужики действительно пялились.

— Все-таки какие бабы бывают… закомплексованные, — сказала Зоя с досадой. — Ты хоть на себя в зеркало смотрела? Это они на тебя пялятся. Неужели не видишь?

— Не вижу, — заявила закомплексованная Нина довольным голосом. — Так я останусь, да?

— Ладно, — согласилась Зоя. — Оставайся. Только не ешь, не пей и не кури в перерыве. Лучше иди полежи на матах, вон там, за ширмой. На спине, а руки — в стороны. Иди, а то мне еще позвонить надо, забыла совсем.

Ей просто хотелось посидеть одной в тишине и с закрытыми глазами, про звонок она сказала просто так, чтобы прогнать эту Нину. Но вот сказала — и сразу вспомнила, что позвонить действительно надо, она так и не поняла, кто там ее искал и зачем вообще звонил Федор. Зоя пошарила на скамеечке вокруг себя, вытащила мобильник из-под полотенца и на минуту задумалась: может, сходить к общему телефону в холле, чего деньги тратить? Но у общего телефона всегда народ толчется, так она весь перерыв прождет. Зоя еще немножко помедлила, ожидая, кто кого первый задушит — она жабу или жаба ее, вспомнила, что в понедельник обещали дать зарплату, и без особых угрызений совести решила позвонить все-таки по мобильнику.

— У тебя все в порядке? — спросил Федор, не дав Зое даже слова сказать. В домашнем телефоне не было никакого определителя, но Федор каким-то непостижимым образом всегда точно знал, когда звонит Зоя.