Лихой гимназист

Уничтожив половину трупа, я сделал перерыв. Сил уходило много, поток стихии, извергающийся из моих ладоней, истощал меня. Однако немного отдохнув, я снова ощутил прилив энергии и продолжил операцию.

Когда дело было закончено, в лесу остались лишь пригоршни чёрных камней в местах, где стихия случайно соприкоснулась с покровом из прошлогодней хвои. Я тщательно собрал их все и отправился туда, где деревья росли близко к воде и где не было тропинок, по которым ходили люди. Там-то и сбросил камни в воду. Медальон тоже прихватил с собой, но от него решил избавиться иным способом и не здесь.

Таким образом статский советник Державин Александр Данилович исчез, не оставив никаких следов, а мне в скором времени предстояло получить половину его имущества. Я так и не понял, почему батя не мог написать завещание, лишив меня наследства. Вероятно, какие-то законы запрещали. Наследственным правом я в этом мире ещё не интересовался.

Ограничивалось ли имущество отца особняком в Автово, я тоже не знал. Только разум прежнего владельца этого тела хранил смутные воспоминания о поездках летом с семьёй в какое-то отдалённое местечко, где были пруд и большой деревянный дом. От этих воспоминаний веяло теплом, видимо, потому что тогда ещё была жива мать Алексея. Вот только сам Алексей в дневнике ничего подобного не упоминал. Возможно, к родственникам ездили, а может, у нас действительно имелся где-то клочок земли.

Я забрал саквояж из схрона в лесу, переоделся в чистое, поскольку мой наряд изрядно запачкался, и двинулся в обратном направлении. Солнце ещё не зашло за горизонт, и я надеялся добраться к ночи до ближайшего села, однако стоило отойти от санатория, меня нагнал паровой грузовик, что медленно катил по грунтовке, дымя на всю округу. Шофёр держал путь в Петрозаводск, и через пару часов я уже был на постоялом дворе, где и заночевал.

Когда в пятницу утром я вернулся домой, в почтовом ящике меня ждали два письма. Одно было из лаборатории: туда требовалось зайти по работе. Второе — от Баронессы. Она снова приглашала в гости.

* * *

Я и Анабель сидели друг напротив друга за шахматной доской. В этот субботний вечер после обычного чаепития мы решили завершить партию, начатую на прошлой неделе. Партия подходила к концу, всё меньше и меньше фигур оставалось на доске.

Сегодня Анабель оделась в зелёное платье с довольно глубоким вырезом, и мне постоянно приходилось сдерживаться, чтобы не пялиться на ложбинку между двумя пышными грудями, которым было тесновато в этом наряде. Хоть Хаос и сказал, что Анабель — в прошлом не человек, но тело её было вполне человеческим, да к тому же ещё и довольно соблазнительным. Ну а мой молодой организм, понятное дело, не мог оставаться равнодушным к такому зрелищу.

Пока мы пили чай и играли, Анабель не заводила разговор о делах. Всё это время она рассказывала об императорском бале, на котором присутствовала прошлые выходные.

— Его императорское величество совсем плох, — сказала она. — Видно, что годы берут своё. Он уже и двигается с трудом. К чему это позёрство, не понимаю. Лежал бы лучше, отдыхал, а не балы устраивал.

— Значит, скоро мы увидим на троне нового императора, — сделал я вывод.

— Разумеется. Вопрос лишь в том, из какого он будет семейства. При дворе плетётся столько интриг… Ситуация весьма напряжённая.

— И часто бываете на таких приёмах?

— Приходится иногда. Однажды и вам это предстоит. С такими талантами рано или поздно вас захотят там увидеть, а может быть, даже дадут придворную должность. Тогда от всевозможных балов, приёмов и прочих скучных дел никак не отвертитесь. Кстати, ваш родственник, Давыдов, тоже был там.

— Надеюсь, окажусь там нескоро, — произнёс я.

Действительно, императорский двор меня не прельщал. Сказывалась привычка вести тайную жизнь.

— Если Давыдов промолчит насчёт ваших талантов, то нескоро, а если предпочтёт поставить императора в известность… Впрочем, мне думается, пока он будет молчать.

— Почему вы так считая? — поинтересовался я, «съедая» очередную белую фигуру своей чёрной.

— Видите ли, я хоть и редко бываю в таких местах, но что творится при дворе, знаю. Поговаривают… только это между нами, конечно же, — Анабель заговорщицки улыбнулась. — Так вот, поговаривают, будто некоторые люди в священной страже желают видеть на престоле совсем другое правящее семейство.

— Романовых?

— А священная стража всегда принимала участие в судьбе российских императоров, как и приближённая гвардия. Не стоит её недооценивать.

— Любопытный расклад. А приближённая гвардия за кого?

— Поживём-увидим. Пока это просто разговоры. Знатные дамы ведь любят посплетничать. Языки без костей. Поэтому мой вам совет: когда попадёте ко двору, меньше говорите, больше слушать.

Совет был излишним. Я всегда придерживался такого принципа. Один из самых полезных навыков в жизни. Вот и теперь я внимательно слушал, что говорит Анабель. Разумеется, она не просто так завела об этом речь, и я старался понять, какую выгоду она преследует, рассказывая мне о придворных интригах.

— Ну а ещё что говорят при дворе? — спросил я.