Лихой и Мышка (СИ)

— На съемки? Так я с тобой пойду. Я тут вообще-то при исполнении. Заодно потолкую с режиссером и прочими. Ты не говори никому, что я засланный казачок. Я могу твоим агентом сказаться. Права покачать. А то, что это такое, нормальных условий ведущей артистке не предоставили. Если начинающая, так, что, можно в черном теле держать. Ты не волнуйся, я твои вопросы решу.

— Если увидят, — Мышка запнулась, что сказать Денису, чтобы необидно ему было. Про украденную еду, графинчик или их совместный завтрак? — Со мной нельзя разговаривать.

— Из образа выйдешь? Ты и этому твердила, что нельзя с тобой разговаривать. А с такими как он надо проще, палкой между глаз и отвял. В общем, беру тебя под свою защиту. Кто вякнет, посмотрит в твою сторону криво, сразу мне говори. Поняла?

— Да, — понять-то Мышка поняла, только, что ей делать-то? За разговорами ночь прошла, вот-вот Аверус придет. — Встаньте за дверь. Пусть вас не найдут. И не услышат.

— Ты не выкай мне. Я не пень трухлявый. Хочешь, чтобы не догадались про нас? Логично, — Денис качнул дверь туда-сюда и встал к стене, закрываясь ей. — Так пойдет?

Мышка кивнула, не сообразив, что Денис ее не видит. Предчувствие сработало верно, на лестнице раздались шаги. Испугавшись наказания за кражу еды, Мышка схватила пустой поднос и сунула его под кровать. А графинчик спрятать не успела, Аверус уже возник на пороге, и первым делом его увидел на пустом столе. Одобрительно хмыкнув, допил содержимое. Половина в склянке еще оставалась. Посчитал, что София так его решила отблагодарить за способности Димитры. Которых не было. Белое пятно. Но Аверус схитрил, спросил, есть ли еще девицы. И несказанно повезло. Выловил золотую рыбку.

— Счастливых лет, — поклонилась Мышка.

— Собралась? Это твои вещи? — старик благодушно засмеялся. — Ничего, найдешь себе чего-нибудь.

— Где найду?

— В усадьбе. Император мне пожаловал обширные владения за мои заслуги перед троном, а дом мертвый. Невозможно там жить.

— Невозможно? А как же…? — Мышка готова была заплакать. Ее комнатушка в холодной башне это дворец по сравнению с мертвым домом. Разве бывает что-то страшнее?

— Ты оживишь. А я с тобой поделюсь добром.

— Я? Но как?

— Как-нибудь. Откуда мне знать как? Я бытовой магией не владею. Не моргай, глупая. Все сговорено. Я тебя выкупил у Тилемаха на год.

— Выкупили? — от страха Мышка потеряла дар речи. Такое случалось, что продавали слуг. Но она не служанка, София всегда подчеркивала это.

— Хватит разговоров, идем. Сказал же, все решено.

— На год?

— Если за год не справишься, то верну назад. Зачем ты мне, пустая домовушка.

— Я не домовушка. Их не бывает. Никто про них не слышал.

— Ты она и есть. У меня достаточно опыта, чтобы распознать, какие способности заблокировал браслет. Никто не понял, а я понял, — Аверус захохотал. — Тилемах дурак, мог бы втрое, впятеро замок нарастить. Идем, мышь Медея. Будет у тебя новая норка. Нора. Норища. Язык отвалится благодарить меня.

Аверус вцепился в локоть Мышке, едва успела узелок схватить, и потащил вниз. Не позволил даже оглянуться в последний раз на скудное убранство. Мышка собиралась поклониться кровати, где спать было жестко, но зато никто не толкал в бок, помахать рукой камину за огонь и тепло, поблагодарить башню за то, что дала приют на долгие годы. Проститься с хозяевами Аверус тоже не позволил. Опасался, что Тилемах одумается, очнется от наведенного тумана и не выпустит со двора. Мышка, не привыкшая возражать, побежала за Аверусом, позабыв, что за дверью остался Денис.

— Быстрей давай, — Аверус втолкнул Мышку в карету. Неименную, в обычный дилижанс. Сам сел напротив и стукнул кулаком в стену. — Трогай.

— Далеко ли ехать? — отважилась спросить Мышка. В дилижансе было ничуть не теплее, чем в ее каморке.

— К вечеру будем на месте.

— А вы? Останетесь?

— Про меня тебе знать не нужно, — Аверус уже пожалел, что сказал настоящее имя Тилемаху и Софии. Его должность позволяла сохранить это в тайне. А он хотел покрасоваться, придать себе величия. Целый день проверял способности у глупых куриц, дочек местных богатеев. Как одна бесталанных. Расслабился, что все такие в этом городишке, не возникнет ему угрозы. — Сказал же, одна в усадьбе будешь жить. Чем плохо? Тебе не привыкать одной. Еды на первое время оставлю. До лета тебе хватит. А дальше сама крутись. Там сад был. Лесные угодья, пашни. Озеро. Горы с одной стороны, а с другой — непроходимые болота. Никто тебя не тронет. Туда и добраться-то невозможно.

— Пашни? — Мышка охнула, что она будет делать в мертвом доме одна с пашнями. Этот Аверус безумный. Везет ее на верную смерть и еще радуется. И Тилемах ее не пожалел, отдал как старый мешок. — Я не умею.

— Сумей! Там, поговаривают, олени водятся. Мелкая живность. Утки. Зайцев будешь ловить, — мысль так понравилась Аверусу, что он несколько раз повторил про зайцев, потирая руки.

— А кто там жил раньше?

— Тебе зачем? — с подозрением покосился Аверус на Мышку. — Нелюди жили. Были да сплыли.

— Какие нелюди? — испугалась Мышка. — А если вернутся? Что я тогда буду делать?