Лихолетье: последние операции советской разведки

Профессиональная свобода восторжествовала в информационно-аналитическом управлении раньше, чем в целом в разведке и тем более в КГБ. Это были свобода мышления и выработки предложений и демократия в методах изложения результатов своего анализа и синтеза.

Огромную помощь нам оказал В. А. Крючков, ставший к тому времени начальником разведки. Во-первых, ему принадлежит формула: «Информационная работа в разведке – это профессия». При его поддержке была радикально изменена кадровая политика по формированию штатов управления. На работу сюда больше не принимались «отходы» оперативной деятельности. Мы делали исключение только для двух категорий: либо высланные как персона нон грата активные разведчики, либо те, кто по семейным обстоятельствам не мог длительное время находиться за границей. Главными критериями все больше становились интеллектуальный потенциал, знание страны, региона, международной проблематики. Косная традиционная система подбора кадров не могла нам дать свежие силы. Мы создали свой собственный кадровый аппарат из состава знающих аналитиков, понимающих, какое качество людского материала нам нужно. Они, преодолевая сопротивление своих же чиновников от кадровой работы, знакомились с выпускниками МГИМО, Института иностранных языков, Военного института, МГУ. Удалось подобрать первых 50–60 молодых людей, толковых, грамотных, рвущихся к знаниям. Преодолевая немало искусственных барьеров, мы зачислили их на работу в управление без прохождения курса разведшколы. К примеру, запрещалось брать на работу в разведку людей, носящих очки (?!). Может быть, это оправдано, когда речь идет о работе «в поле», хотя оттуда не гонят людей, когда они по возрастным причинам в 40–50 лет надевают очки. А применительно к информационно-аналитической работе это бьшо просто нелепостью. Кто виноват, что среди наиболее начитанных, эрудированных, способных к анализу людей больше всего очкариков?

С помощью Крючкова мы «открылись» миру. Доселе ни один из разведчиков не смел выступать за стенами КГБ в качестве сотрудника Первого главного управления. Бывало, широко общаясь за рубежом с коллегами-дипломатами, работниками торгпредств, журналистами, военными, мы не виделись и не встречались с ними, работая в СССР. А если и встречались, то опять тянули свою легенду о принадлежности к некоему другому ведомству, хотя ясно понимали, что наши коллеги давно и твердо знают о нашей ведомственной принадлежности. Теперь сотрудники информационно-аналитического управления открыто участвовали в научных конференциях, симпозиумах, «круглых столах» (тогда на них началась мода), устанавливали контакты по интересам в институтах Академии наук, общались с коллегами-страноведами в МИД. Теперь это было разрешено. Более того, в управлении стало правилом, что наиболее сильные аналитики могли не приходить на работу в штаб-квартиру в «Ясенево» один раз в неделю, посвятив это время своим встречам и контактам в городе. Мне удалось тогда познакомиться с академиками Н. Н. Иноземцевым, Г. А. Арбатовым, будущим академиком Б. М. Примаковым и многими другими, кто занимался международной проблематикой. Мы стали различать все запахи общесоюзной кухни, где «вываривались» оценки и предложения по внешней политике.

Бывшая разведшкола № 101 теперь была повышена в статусе до Краснознаменного института и также вовлечена в процесс наших реформ. Там была создана специальная кафедра информационно-аналитической работы, кадры которой были укомплектованы на первое время специалистами нашего управления. Все первоначальные учебные пособия были в спешном порядке подготовлены также в управлении. Пройдет время, и мы напишем учебник по информационно-аналитической работе. Нам нужны профессионалы, и мы начинаем готовить их в меру наших способностей. Для новичков, пришедших непосредственно в управление, будут организованы курсы из полутора десятков лекций, которые прочтет руководящий состав управления в рабочее время, в перерывах между выполнением практических каждодневных заданий.

Узнав о том, что управление научно-технической разведки, всегда сильно зараженное «хуторскими», сепаратистскими настроениями, тихой сапой начинает создавать при себе научно-исследовательский институт по обработке открытых и полузакрытых материалов, мы ввязываемся в борьбу за то, чтобы такой институт носил общеразведывательный характер и обслуживал все ее направления. В конце концов удалось добиться этого, правда, потеряв какое-то время.

Постепенно появляются первые результаты. Мы их чувствуем в возросшем уважении, которое стали оказывать нам оперативные отделы. Мы охотно принимаем на стажировку их сотрудников, присылаем им на апробацию всю аналитическую продукцию, касающуюся их зоны ответственности, даем оценки работы их «источников» и целых резидентур.