Лихорадка

— Это не единственное преступление, которое он совершил. После того как его арестовали, я узнала и многое другое. Кражи в магазинах. Граффити. Налеты на ближайшие продуктовые магазины. Они занимались этим все вместе, Ной и его приятели. Трое мальчишек, которым просто стало скучно, и они решили внести разнообразие в свою унылую жизнь. В жизнь своих родителей. — Клэр откинулась на спинку сиденья, и ее взгляд снова устремился на пустынную улицу. Начался снегопад — снежинки, падая на лобовое окно, тут же таяли, и оставшаяся от них вода текла по стеклу, словно слезы. — Самое страшное, что я ничего об этом не знала. Вот так — он почти ничего не говорил мне, мы были словно чужие. Когда в ту ночь мне позвонили из полиции и сообщили об аварии — ведь Ной сидел в угнанной машине, — я сказала им, что это ошибка. Мой сын не мог совершить ничего подобного. Мой сын остался ночевать у своего друга. Но оказалось, что это не так. Он сидел в службе экстренной медпомощи с рваными ранами на голове. А его друг — один из хулиганов, — находился в коме. Наверное, стоит порадоваться, что мой сын никогда не забывает пристегивать ремень безопасности. Даже в угнанной машине. — Клэр покачала головой и насмешливо вздохнула. — Другие родители были удивлены не меньше моего. Они тоже не могли поверить в то, что их мальчики совершили преступление. И считали, что Ной уговорил их сделать это. Что именно Ной оказывал дурное влияние. Чего еще ожидать от мальчишки, который растет без отца? Им было безразлично, что мой сын — самый младший в компании. Все валили на него, потому что у него нет отца. И потому что я слишком много работаю и больше забочусь о чужих семьях, чем о своей.

Снег пошел сильнее, укрывая лобовое стекло белым одеялом, отрезая их от внешнего мира.

— Самое ужасное в том, что я согласилась с ними. Наверняка я что-то сделала не так, что-то недодавала сыну. И постоянно думала: как же все поправить?

— Собраться и покинуть родной дом — мера радикальная.

— Я искала чуда. Волшебного решения всех проблем. Мы дошли до того, что начали ненавидеть друг друга. Я не могу контролировать его поступки. И что самое ужасное — не могу выбирать ему друзей. Я прекрасно видела, к чему все идет. Еще одна угнанная машина, еще один арест. Еще одна серия бестолковых бесед с психологами…

Клэр глубоко вздохнула. Лобовое стекло уже покрылось толстым слоем снега, и она чувствовала себя заживо погребенной, замурованной рядом с этим мужчиной.

— А потом, — продолжила она, — мы посетили Транквиль.

— Когда?

— Как-то осенью, в выходные. Чуть больше года назад. Отдыхающие почти разъехались, но погода еще стояла чудесная. Бабье лето. Мы с Ноем сняли коттедж на озере. Каждое утро, просыпаясь, я слышала крики гагар. И больше ничего. Только гагары и тишина. Вот чем мне запомнились те выходные — ощущением полного покоя. Мы вдруг перестали ссориться. Нам было хорошо вдвоем. И именно тогда я поняла, что хочу уехать из Балтимора… — Она покачала головой. — Думаю, вы правильно классифицировали меня, Линкольн. Я, так же как и все другие приезжие, пыталась убежать от прошлой жизни, от проблем. Но не знала, куда мне ехать. Знала только, что больше не могу оставаться там, где жила.

— А сейчас?

— И здесь я тоже не смогу остаться, — нервно произнесла она.

— Не принимайте поспешных решений, Клэр. Вы провели здесь не так уж много времени и еще не успели наладить полноценную практику.

— Прошло девять месяцев. Все лето и осень я просидела в своем офисе в ожидании пациентов. Но в основном ко мне обращались туристы. С вывихами или расстройством желудка. Лето прошло, и они разъехались по домам. И я вдруг осознала, как мало у меня местных пациентов. Я надеялась, что продержусь и смогу завоевать их доверие. Это могло бы произойти в ближайшие год-два. Но после того, что случилось сегодня, у меня нет шансов. На собрании я сказала то, что должна была сказать, но местным это не понравилось. Теперь у меня один выход — собраться и уехать. С надеждой на то, что еще не поздно вернуться в Балтимор.

— Вы так легко сдадитесь?

Он нарочно решил спровоцировать ее. Разозлившись, Клэр повернулась к Линкольну.

— Легко? А что же тогда трудно?

— Против вас настроены далеко не все горожане. Речь идет о нескольких излишне нервозных личностях. Вас поддерживает гораздо больше людей, чем вы думаете.

— И где же они? Почему никто не принял мою сторону? Вы были единственным.

— Некоторые просто растерялись. Или побоялись выступить.

— Неудивительно. Им бы тоже изрезали шины, — саркастически заметила она.

— Это очень маленький городок, Клэр. Люди здесь думают, что знают друг друга, но, когда доходит до дела, оказывается, что они ошибаются. Каждый держит секреты при себе. Мы огораживаем свою частную территорию и никому не позволяем пересекать ограждение. Выступить на городском собрании — значит выставиться на всеобщее обозрение. Большинство предпочитает молчать, пусть даже они согласны с вами.

— Да, только эта молчаливая поддержка не поможет мне заработать на жизнь.

— Нет, не поможет.