Лихорадка под названием...

   Представив сию занимательную картину во всех красках и в лучших традициях блокбастера (привязанный к стулу и избитый до изнеможения Егор, да склонившиеся над ним убийцы, коими представлены мои друзья), позорно поняла, что даже поспособствую такому хорошему делу, как членовредительство отдельно взятых личностей. Пока в непутёвой голове крутились картины одна кровавее другой, журналист успешно закончил с ликвидацией снега на девичьей моське и теперь задумчиво смотрел на меня.

   - Ты уверена, что не плакала? - с каким-то особым нажимом уточнил оппонент, всё также пристально смотря в мои испуганные глаза.

   - Думаю, что такое знаменательное событие непременно бы запомнила, - съязвила, искренне желая оказаться от проницательного парня как можно дальше.

   - А ты ещё раз подумай, - недвусмысленно посоветовали мне, беря под руку и ведя по направлению к автостоянке. - Что тебе сказал доктор Фильман?

   - Откуда... - начала было я, но моментально сдулась под строгим взглядом карих глаз. - Нужно дождаться результатов последнего анализа, и тогда уже смело можно будет говорить о правильности и точности поставленного диагноза.

   - А что за диагноз-то? - щёлкая брелком сигнализации, молодой человек галантно открыл дверь пассажирского места.

   - Сказали менингит, а там, кто знает, - якобы беззаботно пожала плечами, хотя только один Бог ведает, чего мне этот жест стоил. - Неужели волнуешься за меня, а Егорка? - чтобы сгладить неловкую паузу, повисшую после откровенного вранья, решила бить сарказмом и язвительностью - этот метод всегда и безотказно срабатывает!

   - Конечно, - не стал лукавить пронырливый журналист, - ведь если ты выйдешь из "игры", то и вся затея с "Казановами" полетит псу под хвост, - заводя мотор, водитель ехидно улыбнулся. - Да и апельсины нынче дорогие - никаких денег не хватит, чтобы навещать балбесину Огурцову, так некстати угодившую в больницу!

   Высказавшись, корреспондент плавно вырулил в проезд, образованный рядами из машин, оставив пассажира пребывать в глубокой задумчивости. В голове вертелся всего один вопрос, полностью поглотивший работу одной единственной извилины, способной продуктивно думать: как же всё-таки Васечкин относится к официантке Огурцовой на самом деле? Что-то мне подсказывает, что сию тайну, сокрытую за семью печатями, я не разгадаю никогда...

ГЛАВА 3. Фея любви на практике

   Подъезжая к постоянному месту работы, заметила знакомую тёмно-синюю иномарку, припаркованную в паре метров от входа в кафетерий. Сердце предательски пропустило пару ударов, губы растянулись в идиотской улыбке, а ладони вспотели... Вот после таких "симптомов" и докажи, что не влюблена в Савельникова по самые уши, словно мартовская кошка!

   - Спасибо, что составил компанию, - выскакивая, словно ошпаренная, из недр джипа, на прощание помахала рукой Егору. - Когда отдашь материал в печать?

   - Думаю, в утреннем номере завтрашней газеты уже всё появится, - не стал ничего скрывать оппонент, проницательно смотря мне в глаза. - Надеюсь, не нужно говорить, чтобы была предельно осторожна при общении с членами "банды" Академии?

   Вот и пойми после этого, Егор реально хочет дать совет или прямым текстом сказал, чтобы идиотка Огурцова прекратила всякое общение с Павлюченко, Цаплиным, Мошкалёвым и Гаршиным. Хотя, какая разница-то? Максимум, чем мы с ребятами друг друга награждаем - это приветственные кивки, от которых ни одной из сторон плохо не становится, поэтому... Будет сделано, господин начальник!..

   Распрощавшись с корреспондентом, чувствуя себя нереально довольной и жизнерадостной от осознания того факта, что смогу не только увидеть, но и поговорить с предметом личной симпатии (ладно, буду честна хотя бы сама с собой!..), подрулила к стеклянным дверям кафетерия. Бросив любопытный взгляд внутрь, застыла каменным изваянием, неприятно пораженная в самое сердце... Прямо рядом со стеклянными дверями стояли Машка и Герман, ласково заправляющий прядку белокурых локонов за девичье ушко! Парочка о чём-то оживлённо переговаривалась, не замечая никого вокруг, а затем Савельников наклонился и запечатлел лёгкий, практически невесомый поцелуй на щеке Булавинцевой, отчего официанточка смущённо зарделась и опустила взгляд в пол.

   Обведя ошеломлённым и каким-то недоверчивым взглядом подругу, с горечью поняла, кого имела в виду Мария, говоря о первой неземной любви... Нашего богатого друга и по совместительству моего личного суицидника - Германа Савельникова. Что это, насмешка судьбы или же мы настолько с Маняшей похожи, что даже умудрились влюбиться в одного и того же парня?!..

   - Извините, девушка, - мимо меня, задев плечом, прошла супружеская пара, держа с обеих сторон за руки маленького сынишку.

   - Ничего... - ответ вырвался на чистом автопилоте, в то время как разум упорно отказывался воспринимать всё увиденное, надеясь, что это всего лишь страшный сон.