Лики Богов (СИ)

— Не забудь, что все мы ждём тебя! — крикнула ей в след брюнетка.

От этого воспоминания голубые глаза распахнулись, и пристальный взор устремился на сабли, лежащие рядом с костром. Оранжево-синие тонкие языки танцевали в их металлическом зеркале, извиваясь в причудливых образах. Девушка провела рукой по щеке, убирая с лица непослушные пряди. Её мысли занимал план дальнейших действий. Сегодня днём она натравила на дружину вепря*, внушив ему сильное чувство опасности. Зверь ранил одного из воинов, этой же ночью Умила забрала ещё двоих. Оставалось десять человек, хотя из Камула вышли двадцать, включая раненых.

«Ещё троих уберу, и можно на Тангут их выводить», — подумала она. — «Для дружины Велибора они лёгкой добычей станут».

________________________________________________________________________________________________

Сирин* - тёмная птица, тёмная сила, посланница властелина подземного мира.

орда* - войско, рать

ногайцы* - жители города Ногхан Московитой Тархтарии

второе кольцо* - строение города «кольцо в кольце» для отсечения противника на одном из рубежей

брань* - война

вепрь* - дикий кабан

Глава 4. Дух леса

Огненной птицей вспыхнула утренняя зорька и понеслась над лесом, пробуждая ото сна могучего великана. Покружила над озёрами, коснулась крылом быстрой реки и вернулась к Хорсу, усевшись на край его золотой колесницы. Белые кони фырчали, вскидывали гривы и тащили по небу тяжёлый солнечный диск. Тёплый проказник проскользнул в землянку под корнями векового кедра и затанцевал на нежной девичьей щеке. Густые ресницы взлетели вверх, синева озёр окинула убежище, губы улыбнулись светлому лучику и новому дню. Умила нарвала тряпиц и высыпала в каждую по горсти пороха из горшка. Она перевязала их бечёвкой, сложила в мешочек и закрепила его на поясе. Любила омуженка дружинников этими бомбочками пугать, незаметно подкидывая их в костры. Девушка надела плащ, закрепила колчан со стрелами, лук, спрятала сабли в ножны, выпорхнула из своего укрытия и канула в чаще леса.

Могучие ели рвались своими острыми пиками в небо, сухие тонкие веточки потрескивали под легкой поступью, резные шёлковые листья хлестали по широкому плащу, пытаясь сбить капюшон и усмотреть скрывающееся под ним лицо. Но лесной дух двигался быстро, растворялся в шелестящих клубах кустарников, сливался с изувеченными телами бурелома, ловко проскальзывал между стволами деревьев, искал помощника и никак не мог его найти. Тогда дух замер, нежное дыхание Авсеня* коснулось широкого капюшона и осветило девичий лик. Омуженка закрыла глаза, вобрала в себя влажный пряный воздух и отпустила мысли:

«Велес* великий, духами предков своих заклинаю тебя и помощи твоей прошу, дай мне заступника, дабы наказать обидчиков своих, опорочивших Веру великую, поправших законы Отца твоего».

Зашептали листья, преклонились травы, захлопали крыльями птицы, устремляясь в нежно-голубую бездну неба, всплеск воды донёсся до слуха просящей. Умила улыбнулась и низко поклонилась.

«Благодарствую тебе, светлый Велес, — сказала она и, вытащив из мешка три ржаные лепёшки, положила их к корням дуба. — Прими требу*, Великий Властитель».

Быстрая река, огибая тёмные валуны и раскидывая сотни радужных бусин, бежала вдоль леса, унося с собой отражение его лика. Гибкие серебристые тела извивались в холодной толще, поблёскивая чешуёй в солнечных лучах. Широкая когтистая лапа пыталась ухватить лосося, но тот никак не желал быть пойманным. Медведь зарычал, затряс косматой головой, вытянулся во весь громадный рост и окинул гневным взором жадную реку. Запах чужака коснулся острого нюха, поселив в сердце тревогу. Зверь повернулся и увидел стройную фигуру, наблюдающую за ним. Он вышел на берег и приблизился к незнакомке.

— Здравствуй, Хозяин леса, — сказала она, бросив к его ногам упитанного лосося. — Ты-то мне и нужен, подсоби мне, Бер.

Медведь с хрустом впился зубами в извивающееся тело рыбы, слушая приятный голос девушки.

— Брата моего люди так же звали, — грустно добавила она. — Помоги мне требу Мары обратно в храм вернуть.

Зверь, облизываясь, кивнул ей и внимательно посмотрел на её руки. Славянка улыбнулась ему и бросила вторую тушку.

— Покушай, Миша, а то ладу не будет.

Насытившись, хозяин леса рыкнул своей спутнице, та напружинилась и кинулась в чащу, зверь следовал за ней. Тёплые лучи Авсеня гнали расплавленное золото с девичьей косы, заставляя его по каплям соскальзывать на бурый бархат плотной шерсти и растекаться по ней блестящими искрами. Умила отпускала свой дух, окутывая им, словно ажурной шалью, могучего заступника. Бер чувствовал биение её сердца, слышал её дыхание, они сливались в единое целое, их мысли лились общим потоком — та же цель, та же злость, та же ненависть… одна на двоих. Бежали они недолго, омуженка забралась на дерево и глянула через зелёные ветви на дружинников, толкающих воз. Колёса под тяжестью награбленного вязли в сырой земле, кони несогласно фырчали и мотали гривами.

«Тяжело добро чужое?» — ухмыльнулась воительница.