Лики любви

И хотя потребление кофе стало привычным гораздо позднее чая, вокруг процесса приготовления кофе и его потребления сразу образовалась своеобразная аура, чего не произошло с потреблением чая. Именно эта «кофейная» аура позволяет делить людей на любителей кофе и на тех, кто остается равнодушным к этому поистине прекрасному напитку, и далее – любителей кофе делить на тех, кто может иногда выпить чашечку дымящегося совершенства, но делает это по инерции и уж тем более бездушно, оставаясь недостижимым для «кофейной» ауры, которая не терпит равнодушия. Возможно причиной такой разницы в подходах к потреблению этих напитков послужил тот факт, что существует намного больше способов приготовления кофе, и каждый из них несет в себе намного больше эстетического наслаждения для готовящего и для наблюдающего за этим процессом. И это является одним из признаков ритуала, которые пришло время сформулировать.

Границы здесь, как и при любой другой классификации нематериальных сущностей, определить сложно, однако прелесть ритуалов заключается в том, что их определения, выраженные в словах, не являются безликими и приблизительными проекциями понятия, как-то обычно бывает. Неотъемлемой частью любого ритуала является его словесная формулировка. И уже описанное действие, причем описанное не сухим, невыразительным языком, а ярким, красочным, рисующим в воображении живые картины, вызывая в нас ощущение предвкушения, дарит нам минуты блаженства, которые во время ритуала и непосредственной подготовки к нему лишь усиливаются. Важным также является отсутствие деталей в словесной формулировке ритуалов. Предлагая кому-то разделить с вами ставшее священным в наше время действие-спаситель, позволяющий испытать минуты спокойного тихого, не опьяняющего счастья, позволяющее как в сказке заморозить всех не принимающих участие в ритуале лиц, остановить время и вырваться ненадолго из привычной суеты, вы вызовете у каждого слушающего его собственный ассоциативный ряд (о разнице в восприятие я собираюсь сказать в следующей главе), но нарисованные в воображении каждого детали остаются не высказанными, а потому совершенно незамеченными. Главное, что вы вызываете своим описанием ритуала, магическим заклинанием на исполнение, – вы вызываете ауру, определенное настроение.

Да, определение каждого ритуала, это обладающее волшебной силой послание сродни медитации. Человек концентрируется на собственных ощущениях, внимательно следит за приходящими образами-ассоциацими, которые нужны ему, чтобы понять собственное настроение и полностью раствориться в этом ощущении, забыв о деталях. Да, ритуалы в наше время утратили свою магическую природу. Она перешла к их определениям-заклинаниям. Сила, сконцентрированная в словах, направленная на ваше воображение рождает и ряд ассоциированных с действием деталей, и настроение, окутывающую вас ауру. И как любое заклинание невозможно сколько-нибудь точно определить словами в силу его неоднозначности, обусловленной в первую очередь его волшебной природой, так невозможно словами описать ритуалы, т.е. их определения. Слова о словах имеют намного менее выразительной способности, чем слова о действиях. И все же (хотя тебе, мой требовательный читатель, это возможно и покажется тебе теперь несколько противоречивым, в контексте сказанного мною в предыдущих строчках) я отмечу еще несколько присущих ритуалу черт, говоря в большей степени об определении-заклинании ритуала, чем о самом совершаемом действии.

Ритуал – это всегда повторение. Заклинание никогда не служило вызову чего-то, что будет единожды совершено и забыто. Словесное определение никогда не вызовет устоявшегося ассоциативного ряда, если только мы не сталкиваемся с определяемой вещью повсеместно. Заклинание на исполнение ритуала – предвкушение счастья, которое в силу своей неопределенности, не обремененности деталями взывает к высшим формам ощущения – к настроению, тому, что я определил как ауру, которая оставляет приятное ощущение даже в случае, если ритуал так и не был совершен.