Лики любви

– М-м, но ведь спать еще рано. Я-то думал, что такие, как вы, не ложатся в десять вечера.

Он стоял совсем близко, и Ром с волнением ощущала его притягательную жизненную силу. Положение было не из легких.

– «Такие, как вы…» Что вы имеете в виду? – с вызовом спросила она.

Кэмерон на секунду задумался, потом проговорил:

– То есть такие восхитительные и чарующие, как вы. Такие, что смотрятся в лунном свете так же прелестно.

Она с недоверием поглядела на него, гадая, сколько в его глубоком проникновенном голосе искренности.

– Ограничимся двумя комплиментами из трех, ладно? «Восхитительная» и «чарующая» – принимаю, потому что, как всякая женщина, люблю порой откровенную лесть. Но насчет лунного света – это уж слишком, вам не кажется?

Радом с ним она чувствовала себя безвольной и слабой. Давно уже ей не приходилось испытывать ничего подобного. «Не знаю, смеется он надо мной или нет, но если он воображает, что меня можно свести с ума такой ерундой, то его манеры явно устарели. Окопался тут в горах и еще на что-то рассчитывает».

– Значит, обойдемся без лунного света, – промолвил он с наигранной грустью. – Подчиняюсь вашему безупречному вкусу.

О, сатана! Все ж таки он смеется над ней! Ром хотела вырваться, но он держал ее железной хваткой, без всякого намека на галантность.

– Знаете, когда Алисия сообщила, что мальчиков будет писать художник по фамилии Кэрис, я не очень-то поверил. Ей иногда такое в голову взбредет… Короче говоря, я навел справки и убедился, что этот самый Кэрис, – он намеренно выделил его имя, – такая величина…

Он с лукавой усмешкой посмотрел на нее. Ром изо всех сил сопротивлялась его обаянию.

– Мне сказали, что Р. Кэрис – вдовец средних лет, писал портреты высокопоставленных особ, а также тузов, преуспевавших в бизнесе и искусстве, и, скорее всего, ему подойдет чисто мужское общество. – Он выжидающе посмотрел на нее. Ром осторожно высвободилась.

– И что? – спросила она.

Он ловко обнял ее за талию и притянул к себе с такой силой, что она потеряла равновесие и упала ему на грудь.

– А то, – ласково поддразнил он, – что я не могу выразить, как счастлив иметь дело с молодым дарованием вместо почтенного мэтра.

Ром не очень-то понравилось, что ее окрестили молодым дарованием, даже полушутя. Его слова задели ее профессиональное самолюбие. Но только она собралась высказать свое недовольство, как вдруг он снова обнял ее и склонился к самому ее лицу.

– Я не могу выразить, но сумею вам доказать. – Его дыхание окутало лицо Ром теплом и ароматом кофе. Нет, нужно как-то приостановить нежелательное развитие событий. Позже Ром проклинала себя за нерешительность, но она оказалась совершенно сбита с толку. Непонятно, шутит он или всерьез увлекся ею; но когда она наконец додумалась, что не в этом дело – незачем ей вообще оставаться с ним наедине, – было уже поздно.

Прикосновение губ Кэмерона было легким, теплым и завораживающим. Приятное ощущение сломило ее волю. Пора опомниться, уж не свел ли ее с ума этот поцелуй? Но нет, она ясно все воспринимала: пленительный запах здорового мужского тела с тонким ароматом одеколона, его пьянящую близость.

Он не прижимал ее к себе, и душистый ночной ветерок вольно вился меж ними. Его язык медленно и осторожно приоткрыл ее губы – а она так и стояла, не смея шевельнуться, как шестнадцатилетняя зачарованная дурочка. Он с упоением наслаждался ее губами; потом вдруг оторвался от них и томно улыбнулся.

– Вы на редкость очаровательная и желанная женщина, Ромэни Кэрис, и столь же неповторимо талантливая, – пробормотал он, целуя ямочку у нее на подбородке.

Ага, значит, в ход уже пошла неприкрытая лесть ее таланту!

Освободившись из его объятий, она с досадой поняла, что он ничуть ее не удерживает. Мало того, он вовсе не собирался продлить поцелуй, а ведь ясно было, что она не оттолкнет его.

Она отвернулась, возмущенная своим поведением и его хитростью, сбитая с толку тем, что так неожиданно сдалась.

– Послушайте, вы зашли слишком далеко, – решительно объявила она. – Мальчики сыграли свою шутку со мной днем, вы свою – вечером. Что ж, будем считать, что команда хозяев победила, и закончим на этом. Идет?

Она удалилась с непринужденным, насколько ей это удалось, видом, с трудом подавляя боль в мышцах и переполнявшие ее гнев и растерянность. «Должно быть, это все влияние высоты», – с отчаянием подумала она. Разумеется, приятнее считать, что всему виной головокружение, а не полная потеря здравого смысла.

Глава 3