Лики прошлого

С многими деятелями искусства Соломон Самуилович дружил, переписывался, работал творчески, писал монографии, статьи.

Собранный им личный архив представляет собой большое количество имен выдающихся людей Советского Союза 40–80-х годов, палитра как в фотографиях, так и письмах высвечивает прослойку всего лучшего, что являлось интеллектуальным достоянием необъятной страны.

Каждое письмо, написанное Соломону Самуиловичу, — это не только рукопись выдающейся личности, но и его размышления. Мы узнаем, как они заботились о своем деле, переживали за нереализованные планы, заглядывали в будущее, а главное, думали об интеллектуальном развитии общества, ценили дружбу, бережно относились друг к другу.

Собранное им на протяжении всей его сознательной жизни являет собой интеллектуальный срез людей того времени.

Соломон Самуилович — крупный исследователь, ученый, им опубликовано 22 монографии и бессчетное количество журнальных статей.

Его энциклопедические знания обогащают многих, а выступления по радио и телевидению являются поистине живительным родником, который так необходим в наши дни молодому поколению.

Ростов-на-Дону, при своей молодости, имеет счастливую историю. Здесь, как нигде, можно проследить пересечение торговых путей и человеческих судеб, талант и творчество которых был освещен временем их жизни на Донской земле.

Разве время может стереть со страниц истории города период творческой жизни и деятельности Михаила Фабиановича Гнесина, Листопадова, Мариетты Сергеевны Шагинян, Мартироса Сергеевича Сарьяна?

Пример жизни этих и многих других творческих личностей создал благоприятную среду, в которую потянулись лучшие представители России — Рахманинов, И. Юрьева, труппа Завадского.

В 20-e годы создается Донская консерватория, жизнь которой, по политическим и социальным обстоятельствам, была сравнительно недолгой, но зато какой огромный и глубокий след она оставила в душах и сознании людей.

Вторично консерватория родилась в 90-е годы на базе муз. пед. института и стала носить имя С. Рахманинова, хотя созданием она все же обязана своему составу великолепных музыкантов, видных педагогов-профессоров.

Судьба подарила мне возможность общения и наблюдения за педагогическим ростом и творческим поиском большого мастера — скрипача и дирижера, профессора Соломона Борисовича Куцовского.

Появление этой незаурядной личности в интеллектуальной элите нашего города оказалось приятной неожиданностью и достоянием таким же, как, скажем, обнаружение старой скрипки, сделанной руками неизвестного мастера, завезённой еще в прошлом веке и напрочь забытой в течение века. В руках тонкого ценителя и достойного исполнителя она своими чарующими звуками начинает приковывать к себе внимание, меняет представление о музыкальных нормах, будоражит умы настоящих знатоков и ценителей прекрасного.

Своим творчеством, исполнительской деятельностью Соломон Борисович смог приобщить любителей изящного к целому пласту не исполняемых ранее произведений классики, к своему видению их и трактовке. За время профессорской деятельности в Ростове он создал свою скрипичную школу, воспитал великолепных исполнителей, педагогов. В его учениках чувствуется преемственность поколений, штрихи того, чем могла гордиться Россия.

Соломон Борисович основы скрипичного мастерства постигал у прославленного одесского профессора Столярского, воспитавшего целую плеяду всемирно известных музыкантов, вошедших в золотой фонд исполнителей-виртуозов 30-х годов нашего столетия.

Бережно и с благоговением вспоминает он своего учителя, ту неповторимую ауру, которую тот умел создать вокруг обучающихся у него ребят, увидеть в каждом воспитаннике личность, приучить к трудолюбию, увлечь пониманием цели и поставленной перед каждым из них задачей.

Одесский юмор вошел в плоть и кровь Соломона Борисовича — немолодого серьезного человека — мэтра. О периоде своего обучения в Одессе у Столярского, где каждый день был заполнен изнурительным трудом, он рассказывает всегда с юмором, вспоминая смешные истории в самом процессе обучения. Так, например, занятие с учеником происходило в присутствии всего класса. Не взирая на возраст, начинающие «дарования» присутствовали в момент обучения уже известного мастера. Каждый его ученик знал свое место и поставленную перед ним задачу и видел, какие замечания делает учитель старшему, невольно все это постепенно входило в канву подсознательного и становилось их общим языком, их взаимопониманием, основой их общего дела.

Мне довелось наблюдать, как в разные годы Соломон Борисович опекал троих одаренных учеников моей жены. Каждого взял, впоследствии к себе в класс консерватории, минуя музыкальное училище. Эти дети становились частью его личной жизни, буквально по-отцовски опекал он их, был им старшим товарищем в личной жизни и, конечно, требовательным, строгим педагогом.