Лики смерти

Под лестницей находился большой стенной шкаф. Открыв дверцу, мотоциклист затолкал миссис Рассел внутрь.

— Никому не рассказывай о моем визите, если хочешь увидеть своего сына живым, — спокойно произнес он. — И сделай так, чтобы старик не шумел.

Затем закрыл дверцу шкафа, запер ее на защелку и вышел из дома. Через две минуты его мотоцикл затарахтел в отдалении.

Миссис Рассел сидела в кромешной темноте, закрыв лицо руками, а наверху беспокойно ворочался в постели ее муж.

Подойдя к банку, Джим услышал позади себя шаркающие шаги и чье-то прерывистое дыхание. Обернувшись, он увидел Уилберфорса.

— О, Рассел, доброе утро, — произнес управляющий.

— Доброе утро, сэр, — ответил Джим с улыбкой, которой обычно подчиненные одаривают своих боссов.

Уилберфорс был одет в добротное черное пальто и серую фетровую шляпу. Он внимательно оглядел Джима, и молодой человек почувствовал, что босс неспроста догнал его возле самой двери.

— Сегодня вы выглядите лучше, — заметил управляющий, когда они миновали охранника, гордо взирающего на спешащих на работу банковских служащих. — На прошлой неделе меня очень встревожил ваш вид.

— Жаль, что я вас расстроил, сэр.

— Вы выглядели ужасно.

— Дело в том, что у меня были неприятности личного характера, но сейчас все уладилось.

— О, понимаю. Я рад, что все утряслось. — Бледно-голубые, слегка навыкате глаза Уилберфорса буквально буравили Джима. — Надеюсь, ничего серьезного?

— Ничего серьезного, сэр.

— Ну, и слава Богу. — Уилберфорс кивнул на дверь своего кабинета: — Зайдите ко мне на минуту. Хочу с вами переговорить. — И устремился вперед, кивая головой на приветствия клерков и машинисток.

Джим вошел в кабинет, и тяжелая дверь медленно закрылась за его спиной. Уилберфорс снял пальто и шляпу.

— Признаюсь, Рассел, что ваше поведение весьма встревожило меня, — заговорил он. — Во вторник вы были в полном порядке, но после нашего разговора, последовавшего за лекцией, вы очень изменились и оставшуюся часть недели были не похожи на самого себя.

— Уверяю вас, сэр, это не имеет никакого отношения ни к лекции, ни к тем хорошим новостям, которые вы нам сообщили.

— Кстати, ваша невеста не возражает против поездки за границу?

— Наоборот, она только и мечтает об этом.

— Ну, что ж, — изрек Уилберфорс. — В таком случае могу сообщить, неофициально, конечно, что вам предложат занять место первого заместителя управляющего нашим филиалом в Кейптауне. Это очень хорошее назначение. Можно даже сказать, превосходное. Прекрасный климат, крупный филиал, кроме того, сам управляющий уже в возрасте, и я не удивлюсь, если через годик-другой он подаст в отставку. Как вы относитесь к нашему предложению?

— Великолепно, сэр! — воскликнул Джим, изображая на лице улыбку.

— Я думаю, Рассел, — с важным видом продолжал управляющий, — что вас ожидает большое будущее. Но сейчас я хотел бы поговорить с вами о другом. Понимаете, у меня тоже есть проблемы личного характера, и хотя я стараюсь, чтобы они не влияли на мою работу, к сожалению, это не всегда удается. Мы с женой завтра уезжаем к дочери в Ливерпуль, и вернусь я только на следующей неделе. Мистеру Прендэхасту необходимо срочно лететь в Париж для консультаций с Национальным Банком Франции, а поскольку вы — третий человек в нашем отделе, вся ответственность за его работу ляжет на вас. Я хочу, чтобы с сегодняшнего дня вы передали свои дела другому сотруднику, скажем, Эплби или Мейсону, а сами больше времени проводили с мистером Прендэхастом. Он ознакомит вас с планом работ на будущую неделю. Конечно, ничего особенного не ожидается. Вскоре в банк начнет поступать «добыча», и вам самому придется отвезти ветхие банкноты в Английский банк. Но вы много раз выполняли эту операцию, так что, надеюсь, трудностей не возникнет. Правда, на сей раз перевозить деньги придется в четверг, а не в пятницу, как обычно.

— Да, сэр, — натянуто произнес Джим.

— Что-нибудь не так, Рассел?

— Э-э… нет, все в порядке, — ответил Джим, чувствуя, как напряжены его нервы. — Я собирался попросить вас предоставить мне пару дней в счет отпуска, но обстоятельства складываются так, что с этим придется повременить.

— О, я понимаю. Очень жаль, что своим отъездом нарушаю ваши планы. Уверяю вас, мне совсем не хочется заниматься личными делами в служебное время, но ничего не поделаешь… Боюсь, что из всех сотрудников отдела только вы способны на время заменить меня.

— Понимаю, сэр. Рад, что вы оказываете мне такое доверие.

— Хорошо, — улыбнулся Уилберфорс. — А сейчас вам лучше вернуться на свое рабочее место. Если возникнут какие-нибудь вопросы, обращайтесь прямо ко мне.

— Непременно, сэр, — ответил Джим и повернулся к двери.

Закрыв ее за собой, он немного постоял в приемной, стараясь прийти в себя, а потом размеренным шагом прошел в свой кабинет. Кроме него, в этой комнате работали шесть мужчин и две девушки-стенографистки. Эплби поднял глаза, приветливо махнул рукой и снова погрузился в работу. Мейсон, видимо, только что явился и снимал автомобильные перчатки.