Ликует форвард на бегу

— О, вот это хорошая мысль! — одобрительно улыбнулся Адамас Соломонович. — Всяко лучше выпивки. В хозяйстве вещь нужная. Надо будет этим двум оболтусам подсказать, а то точно пустят все на ветер. Ладно, пришли. Дуй к себе в комнату, а мне еще к Константину Ивановичу зайти нужно.

В подъезде своего дома, куда Данила вошел вечером, после второй тренировки, его встретили дикий шум и грохот. Какой-то полузнакомый коренастый рыжий парень волочил вниз по ступеням мопед «Рига». Да еще умудрялся на ходу переругиваться с тетей Зиной, соседкой Мельника, которая, стояла на площадке первого этажа в ожидании лифта и, разумеется, никак не могла пройти мимо столь вопиющего безобразия и теперь громогласно, на весь подъезд, чихвостила рыжего на чем свет стоит.

— Чего встал, весь проход загородил! — нахально заявил счастливый обладатель продукции латвийского завода.

— А в ухо? — деловито поинтересовался Данила. Парень открыл было рот, чтобы огрызнуться, но пробежался взглядом по атлетичной фигуре Мельника и благоразумно решил заткнуться.

— Правильно, давно пора этому охламону уши надрать! — заголосила радостно тетя Зина, почувствовав силовую поддержку в лице соседа. — Весь подъезд изгваздал своей тарантайкой!

— Подумаешь, пару раз домой затаскивал, — пробурчал рыжий. — На улице с мопедом возиться не с руки, там мотор надо перебирать.

— А что с ним? — невольно заинтересовался Данила. У него в детстве тоже был мопед — потрепанный «Карпаты-Спорт», на котором он славно поколесил по улицам Москвы, катая визжащих от восторга одноклассниц.

— Так это ж «тройка», — сплюнул рыжий. — У нее движок с Харьковского велозавода.

— И что?

— Вот ты, тормоз! — помотал головой пацан. — У первых моделей «Риг» моторы были чешские, с завода, где «Явы» делают. Точнее, по лицензии. Так им сносу не было. А эти…форменное барахло! Пять минут едешь, потом два часа ремонтируешь.

— Я и говорю, весь подъезд своей керосинкой провонял! — снова включилась тетя Зина.

— Беги, паря, — шепнул одними губами Данила и посторонился, пропуская незадачливого «рокера». Тот благодарно кивнул и, пыхтя от усердия, быстро выволок мопед на улицу.

— Хулиган! — припечатала его в спину соседка. — Все матери расскажу!

— О, теть Зин, — Мельник заметил авоську с продуктами в руках женщины и попытался переключить ее на другую тему. — В нашем продуктовом затаривались? Народу много?

— Чего? — не поняла сразу соседка. — Ты про что? А, продукты? Ну а где ж еще, там. Я ж не получаю огромные деньжища, как некоторые! — она ядовито взглянула на футболиста. — По рынкам для меня ходить дороговато.

Данила мученически закатил глаза и тихонько вздохнул. Вот ведь, вредная тетка. Подумаешь, привозил несколько раз домой сумки, набитые разнообразными «вкусняшками». Но вовсе не с рынка, как она себе нафантазировала, а из «сорокового» гастронома, расположенного на Лубянке. Раньше он был открыт только для сотрудников НКВД, но в середине 50-ых пропуска отменили, и он стал общедоступным. Хотя по-прежнему располагался в ведомственном доме — в двух шагах от гастронома был вход в клуб КГБ.

А какие в «сороковом» продавали пирожки с мясом и яйцом — м-м-м-мм! На всю столицу славились. Чуток подогрел на плите и словно домашние. Эх, жалко, что спортсменам нельзя много мучного. Зато Сёмка, когда забегал крайний раз, с аппетитом умял сразу штук десять. Куда только в этого обжору влезает? Мельник невольно сглотнул слюну и услышал, как протяжно заурчало у него в животе.

А тут еще на ум, совершенно некстати, пришли молочные коктейли, что взбивали в «сороковом» гастрономе прямо при покупателе. Из пломбира и вкуснейшего молока. Божественно.

Но рассказывать обо всем этом тете Зине Мельник благоразумно не стал. А то еще, чего доброго, ее инфаркт хватит. Опустил покаянно голову и смиренно поинтересовался, велика ли очередь в их продуктовом и есть ли шансы у одного непутевого футболиста успеть разжиться в нем хоть чем-нибудь съестным.

— Если только прямо сейчас пойдешь, — злорадно усмехнулась соседка. — И то не факт. Там фарш выбросили и колбасу, так что очередь аж на улицу протянулась. — В этот момент распахнулись двери лифта и тетя Зина гордо прошествовала в кабину. — Заходи, чего встал?

— Вы езжайте, я пройдусь, — быстро сказал Данила и резво припустил вверх по лестнице. Парень в принципе всегда поднимался и спускался исключительно пешком. А в порядке дополнительной тренировки иногда вообще умудрялся прыгать по ступеням на одной ноге.

Странное дело, Мельник хорошо помнил, что уходя утром из дома, запирал дверь на оба замка. А сейчас ключ вхолостую провернулся в нижнем. Открыто. Неужто квартирные воры «осчастливили»? Данила зло усмехнулся. И куда только подъездная ЧК в лице тети Зины смотрит? Юноша нажал на ручку двери. Если распахнется, то надо аккуратно отступить и вызывать ментов. Не хрен геройствовать понапрасну. Нет, гляди-ка, верхний все-таки закрыт. Что ж, зайдем, пожалуй, тихонько внутрь и поглядим на месте, что к чему. Прикинем хрен к носу!