Ликвидатор

— Вы поедете с двумя ребятами из своего взвода. Но предупреждаю, на время отпуска они не выполняют внутренний распорядок базы и не подчиняются начальнику охраны, — весьма строго и конкретно выразился Персиков, подкрепив свое сообщение легким стуком костяшек кулака о крышку стола. — Учитывая особую полезность переданной информации о Прохорове и прекрасную организацию охраны, я даю вам не краткосрочный уик-энд, а полноценный, в тридцать суток, отпуск. Начиная с сегодняшнего дня ваш испытательный срок закончился. В течение следующего месяца вам будет определен регион проживания, куплен дом на ваше новое имя и назначена личная охрана. Я уже дал указания насчет денег, так что завтра вечером и навсегда ваш личный счет в бельгийском банке целиком в вашем распоряжении. На сегодняшнее утро там двести пятьдесят тысяч долларов, с учетом переведенных на отпуск премиальных. Вы начинаете работать по схеме месяц через месяц. Насколько мне известно, Рысько достаточно подготовлен для самостоятельного руководства охраной?

— Вполне, — согласился я. Донат Рысько — один из командиров отделений охраны, рекомендованный на должность моего заместителя. Сообразительный малый, бывший спортсмен-пятиборец. Один из немногих боевиков, вызывающий у меня положительные эмоции своим тонким чувством юмора и нормальными взглядами на жизнь. Каким образом он попал на базу, я не интересовался. — Интересно было бы узнать, — продолжал я, — каким именем меня теперь должна называть в постели моя любимая женщина? Дик? Джек? Джон? Или Иван?

— Не придуривайтесь! — Персиков начал раздражаться. — Вы не в цирке!

— Прошу прощения, босс, я просто рад долгожданному отдыху от погребения заживо в этих очаровательных стенах. — Я был действительно рад. Но вытягиваться в струнку перед этим хмырем не хотелось. Он слишком рано решил, что майор Бобров уже душой и телом в его распоряжении. Ошибочка, мистер, я просто жду удобного часа!

— Возьмите. — Персиков бросил на стол большой белый конверт, который извлек из одного из ящиков. — Внимательно прочитайте и оставьте у себя.

Я разорвал бумажный прямоугольник, и у меня в руках оказалось два паспорта: один — обычный, а второй — паспорт моряка, несколько удостоверений, водительские права и сложенный вчетверо жёлтый лист машинописного формата. Я развернул его и быстро пробежал глазами текст. Это была легенда. Согласно ей, я до недавнего времени работал первым помощником капитана на рыболовецком сейнере «Пальмира», приписанном к порту Находка. Сам — из Комсомольска-на-Амуре, воспитывался в детском доме номер три. Затем окончил мореходное училище и Морскую академию. Разведен. Детей нет. Бывшая жена проживает в Петропавловске-Камчатском… Далее шли совсем несущественные, на первый взгляд, подробности.

— Очень любопытно, — я взглянул на Персикова. — А этот Сергей Сергеевич Полковников действительно существует?

— Существовал, так будет правильней, — Персиков нахмурил брови. — И у него нет ни одного родственника или знакомого западней Урала. Всю жизнь провёл в морях, женился почти случайно, во время отпуска, а когда вернулся, то благоверной уже и след простыл. Так и развели без её присутствия, спустя год. Квартиры своей никогда не имел, жил в общаге, недалеко от рыбного порта. Словом, человек-невидимка. Но зато заработал очень приличные деньги, списался на берег и уехал поближе к цивилизации, начинать новую жизнь. Вот и доездился… Команда сейнера «Пальмира» сейчас со всеми потрохами продалась в рабство филиппинцам, и, судя по всему, судно тоже скоро перейдёт в полное владение узкоглазых.

— Что так?

— Перестройка. — Я давно не слышал, чтобы человек с таким презрением произносил это заскорузлое словечко из лексикона кремлевского демагога. — Все квоты на лов рыбы продали китайцам и японцам, а сами с голой жопой!.. Вы, Бобров, молодец!

— Насчёт чего? — мне стало интересно.

— Да насчет всего. Даже у первой колонны авторитет завоевали.

— Я не стремился к симпатиям этих недоделков. — Как только я вспоминал, что совсем рядом обитает элитное подразделение мафии по ликвидации, мне становилось противно.