Ликвидатор

— Во-первых, я хочу сказать о женщинах. Где это написано, чтобы женщину отправлять на такое дело? Джихад женщины — это Хадж и умра, это слова Пророка. Что касается подготовки, то каких-то особых процедур нет. Просто сажают человека отдельно, дают ему Коран — готовься. Человек идет на это по собственному желанию. Людям это удивительно. А бросаться с крыши из-за того, что девушка бросила, не удивительно? Наркотиков у них я тоже не видел. Может, перед самим подрывом ему для уверенности что-то давали. Но отсюда Евлоев уходил уверенный в себе. Никто не заставлял его. Но если бы был приказ, боевик обязан подчиниться.

— Ты бы подчинился?

— В самом начале, наверное, да. Но после определенного времени — вряд ли. Я не считаю это правильным. Я лучше в первых рядах буду, когда две армии столкнутся. Но я не хочу отвечать за чью-то кровь, за то, что неправильно кого-то убил.

— Почему ты все-таки решился уйти из леса?

— На меня в том числе повлияли лекции ингушского проповедника Хамзата Чумакова. Раньше я его не слышал. Он тоже призывает к справедливости, но без кровопролития. Он заставил задуматься, я начал взвешивать пользу и вред.

— А на что ты сейчас рассчитываешь? Вечно ж бегать не будешь.

— Я об этом думал. Хочу пойти в правоохранительные органы и оформить явку с повинной. Я никого не убивал, надеюсь, и с моим участием в подрыве «Домодедово» суд разберется. Мне хочется вернуться к нормальной жизни, завести семью, детей и продолжить обучение.

(islamio.ru).

10 июня 2015 года Тбилиси. Грузия

Прямого рейса в Тбилиси из США не было, а ждать военный самолет — он должен был лететь завтра, если будет летная погода, — полковник ВВС США Майкл Кокс не хотел: времени не было. Пришлось брать, переплачивая, билет на «Бритиш Эйруэйс» через Лондон: они рейсы в Тбилиси выполняли.

Через океан он летел на старом, выпущенном еще в девяностые «Боинге 747». Самолет был полон, билет удалось достать просто чудом: через знакомого, тоже бывшего офицера ВВС: он недолго думая договорился с кем-то в офисе британской авиакомпании, и кому-то из-за «технического сбоя» отменили бронирование. Из-за повышенного уровня угрозы — при посадке обыскали даже его, несмотря на армейский ID. Было заметно, что многие в течение всего полета нервничали. Успехом пользовалось спиртное.

Кокс помнил 9/11, хорошо, черт возьми, помнил. Тогда он был совсем еще зеленым… кто-то пришел и сказал, что самолет врезался в башню ВТЦ, а Томми Саймонс заржал как лошадь и сказал: вот так вот этих гражданских козлов учат летать. Тогда еще никто ничего не знал, не знали, что этот день будет переломным и в их судьбе, и в судьбе всей страны, что с этого дня наступит новое тысячелетие. Потом стало понятно, что произошло, и они ушли на войну: вот только он был жив, а Томми уже нет. Он погиб в кабульском аэропорту, в двенадцатом, когда завербовавшийся в афганскую армию тайный сторонник Талибана открыл огонь в спину по американским офицерам, возвращавшимся из Джей-бада. В числе погибших был и Томми.

Полковник Майкл Кокс был не тем, за кого себя выдавал, и занимался совсем не тем, чему его учили. Он не работал на ЦРУ, он работал сначала на разведку ВВС, а с 2012 года — на DCS, Defence Clandestine Service (прим. автора — такая служба действительно существует), крайне засекреченную и в отличие от ЦРУ мало подконтрольную гражданским органам разведывательную службу Пентагона, созданную для организации активных разведывательных операций в критически опасных районах, где использование гражданского персонала невозможно. Официально служба была создана для того, чтобы сократить количество проблем, возникающих при организации взаимодействия между Пентагоном и ЦРУ. Неофициально — потому что ЦРУ никуда не годилось, и к двенадцатому году это было понятно даже дураку. Отчеты с Ближнего Востока, со всех станций ЦРУ, в период самого начала так называемой «арабской весны» были настолько лживо-пагубными, что это привело к настоящей катастрофе. В Ливии они фактически поддержали Аль-Каиду, и в Сирии тоже, что привело к дестабилизации целого региона. Полковник был там в это время — и отчетливо понимал, что сейчас, действуя на основании глупо-идеалистичных воззрений о свободе, американская администрация запускает механизм настоящей катастрофы. Будучи помощником атташе и военным советником, он слал в Вашингтон один панический отчет за другим — его никто не слушал. И лишь через год стало понятно, что за этот год они оказались отброшены на позиции худшие, чем это было до 9/11. Народ на Востоке, арабская улица — не хотела ни свободы, ни демократии. Она хотела убивать неверных.