Ликвидатор

Я поглядываю на Игоря и, наблюдая его реакцию, вспоминаю себя и Сашу Ходырева. Игорь сильно психует, глаза широко раскрыты, жадно впитывают окрестный пейзаж. Дорога на ЧАЭС сильно изменилась за эти недели. Деревни по обочинам все более и более ветшают без присмотра. Листва на деревьях еще лихорадочно зеленеет, но уже чувствуется приближение осени. Нескошенные зерновые полегли под частыми дождями. Лужи по разбитым обочинам не пересыхают, а по краям их проступают белесые пятна дезраствора, которым поливают шоссе. Игорь указывает мне на блестящую паутину антенн, развешанных на высоких тонких опорах - их видно за несколько километров от дороги:

- Это что?

- Чернобыль-2. Какая-то там сверхсекретная станция радионаблюдения и перехвата. Про нее у нас только слухи ходят... Вроде как закрыли ее уже. Ночью, в проблесковых огнях, выглядит совсем фантастично, еще увидишь...

На центральной площади ЧАЭС, как всегда, утренняя толкотня. Я вспоминаю, как еще дней десять назад на ней стояла непролазная грязь по колено. Теперь ее вычистили и припудрили; наверное, ждут кого-то из Москвы, а может, и из МАГАТЭ.

Мы выпрыгиваем из машины и бежим на АБК-2. Бойцам, как и водиле, не пришлось долго объяснять, почему мы торопимся, тем более, что я вижу среди них троих-четверых знакомцев.

Вид внутреннего двора ЧАЭС тоже здорово поменялся с момента моей первой ходки. На территории чисто, мусор вывезен, площадь выстлана бетонными плитами под самую стенку реакторного здания. Хаос первых месяцев, так остро ощущаемый в первые ходки, вытеснен планомерной, упорядоченной работой по подготовке первых двух блоков к запуску. Эксплуатационники возвращаются, заменяют ликвидаторов. Говорят, запуск ожидается, как всегда, к круглой дате - 7 ноября. Насколько это было реально, мы не знали, но делали все, что от нас требовали для достижения этой странной цели.

Включая очистку крыши "тройки".

Я был там уже пять раз, не считая сегодняшней ходки. Поскольку индивидуальная дозиметрия для нас по-прежнему была чем-то вроде чисто спортивного интереса (об этом ниже), а свои карточки учета накопления индивидуальных доз мы не видели до момента отправки домой, - в душу закрадывались тоскливые мысли о переоблучении. Конечно, никто не утверждал однозначно, что набрать 25 рентген - это безопасно, а вот все, что выше этого - кранты. Конечно, набранная мной суммарная доза колебалась в пределах "плюс-минус слон", и об истинных ее размерах оставалось только гадать. И уж конечно, никто не брался сравнивать шесть моих ходок на крышу с десятком дней, проведенных в радиоактивной пыли на уборке территории - сравнивать в плане суммарно набранной дозы и количества накопленных в теле радионуклидов... Поэтому каюсь - в этот раз быть героем мне уже не горело. В особенности после того, как узнал об эффективности очистки не понаслышке, а полазил по крыше сам... Начштаба вообще сказал мне прямо: "в дерьмо не суйся, ты - на подходе к максимуму, а стажеров у меня больше некому водить".

Вот тут я и почувствовал себя "дедом"...

(В плане дозиметрии у меня были и остаются претензии и к МО СССР, и к другим уважаемым, уже почившим в бозе организациям, ответственным за снабжение ликвидаторов. Трудно поверить в то, что практически до конца августа 86-го индивидуальные дозиметры для ликвидаторов (по крайней мере, в нашей бригаде) ограничивались алюминиевыми цилиндриками ДКП-50, теоретически рассчитанными на накопление доз облучения на уровнях от 2 до 50 рентген в час. К сожалению, технически они не были рассчитаны на накопление доз на меньших уровнях - все наши ходки на уборку территории, к примеру, пошли бы коту под хвост.

И пошли. Дозиметры исправно разряжались, теряя показания и наши драгоценные рентгены.

Через какое-то время мы от ДКП отказались.

Потом в бригаду стали приходить новые, сыровато выполненные, дозиметры, в основном "слепого" типа - такие, по которым ты сам визуально не мог определить накопленную дозу, она должна была считываться централизованно, с помощью прибора. Они основывались на разных принципах, но все обладали одним недостатком: аккуратность измерений не гарантировалась.

Первый раз я увидел эти новые "игрушки" на капитане-партизане, где-то в первой половине августа. Я пришел сполоснуться к умывальнику перед ужином, он умывался рядом. Его брюки и куртка были увешаны странной коллекцией из пластмассовых и алюминиевых дозиметров - разной формы и размеров, штук около восьми. Я поинтересовался, зачем ему столько разных? Он угрюмо глянул на меня и сказал:

- Ты что, про "кроликов" не слыхал?