Ликвидаторы времени. Охота на рейхсфюрера

Несколько раз громко щелкаю языком, давая бойцам команду отползать.

* * *

Москва, Улица Дзержинского, дом 2.

24.07.1941, 03.17

— Павел Анатольевич, разрешите?

— Что-то срочное, Борис Михайлович? — Судоплатов потер глаза.

— Да. Радиограмма от «Странников». Я — только что от шифровальщиков.

— Если не сложно, прочтите…

Маклярский откашлялся и начал читать:

— «Сегодня, 23 июля, группой совместно с вновь организованным партизанским отрядом „Засека“ под командованием тов. Трошина проведена операция по уничтожению спецкоманды СС „Зондеркоманда 7 „Б““. Согласно захваченным документам в планах вражеского подразделения было уничтожение мирных советских граждан для создания „зоны безопасности“ в районе Ивенец — Слобода — Раков на юго-восточной окраине Налибокской пущи. В результате операции противник потерял 82 человека убитыми — подтверждено и еще около 40 — вероятно. Уничтожено 7 автомашин и 6 мотоциклов, 3 автомашины и 2 мотоцикла захвачены. В качестве трофеев взято большое количество вооружения: 6 пулеметов (из них 2 станковых), 40 винтовок, 6 пистолетов-пулеметов. Оружие передано для вооружения партизанского отряда. Также захвачена одна рация типа Torn.Fu.d2 и 6 полевых телефонных аппаратов.

Полностью сорвана операция гитлеровцев по уничтожению совграждан.

Отряд „Засека“ под командованием майора Трошина (1907 г. р., б/п) и батальонного комиссара Белобородько (1889 г. р, член ВКП(б) с 1920 г.) насчитывает 62 человека личного состава.

Истомин»

— Больше сотни эсэсовцев за один день? — Старший майор госбезопасности выпрямился в кресле. — Как думаете, Борис Михайлович, не дезинформация?

— Проверить будет сложновато, уж больно далеко от резидентур. Если только на косвенных прокачать…

— Это все понятно, ну а если это правда? Эффективность очень хорошая. — Хозяин кабинета на мгновение задумался. — Радиограмма подписана так же, как и предыдущие?

— Да.

— Как бы выяснить, кто такой этот «Истомин»?

* * *

— Тоха, на, посмотри. — Тотен протягивал мне какой-то листок, отпечатанный на машинке.

— Что это? — лениво спросил я.

— Ви таки будете смеяться, — спародировал «одесский» акцент Алик, — но эта смешная бумажка — их отчет о ваших таки приключениях!

— А попроще? Я что-то туго соображаю…

— Для тех, кто в танке, — это отчет эсэсманов о вашем пленении и последующем самоубийстве! — Судя по его довольной ухмылке, глаза у меня стали квадратными.

— А ну-ка! — Я выхватил у него листочек и, торопливо пробежав «шапку», аккуратно сложил и убрал во внутренний карман.

— Э, ты что? Отдай документ! — притворно возмутился Алик.

— У меня целее будет, — отрезал я.

Настроение у всех было преотличное! Мы весьма комфортно расположились в одном из домов пустой деревни. На заднем дворе топили баню, а в соседнем доме готовилось угощение. Праздновать — так праздновать! Во-первых, надо было отметить первую крупную победу, а во-вторых — создание нового подразделения Рабоче-Крестьянской Красной Армии!

Да-да, именно на вчерашнем совете было окончательно решено, что Слава возглавит партизанский отряд, а мы продолжим выполнять свою задачу. Комиссар Белобородько был обеими руками за, особенно после того, как мы вломили эсэсовской зондеркоманде, а трофеи, захваченные при этом, еле поместились в грузовик. Практически всех «наших» окруженцев Фермер отправил под командование Трошина, оставив с нами только Зельца, Чернова, Юрина, Кудряшова и совершенно неожиданно попросившего об этом Несвидова.

И вот мы с Тотеном и Люком валяемся на «пенках» в ожидании бани. Мой избалованный горячим водоснабжением организм очень соскучился по правильным водным процедурам, да и попариться после хорошо сделанной работы — то, что доктор прописал.

В комнату вошел Слава.

— О, товарищ самый главный воевода! — поприветствовал я его.

Отмахнувшись от меня, Трошин подошел к столу:

— Да у вас тут пир горой! Сало, колбаса…

— Угощайся, чем Бог послал!

Командир нового отряда не заставил себя долго упрашивать, а достал нож и сделал себе бутерброд.

— М-да, — разглядывая кулинарный шедевр, произнес он, — сало толще, чем хлеб отрезал…

— Отрежь второй кусок хлеба — и не комплексуй, — подал голос Люк.

Трошин чуть не подавился от такой сентенции, но тут нас позвали в баню, так что объяснить Вячеславу, что же значит «не комплексуй», не получилось.

…Примерно через полчаса Фермер закончил инструктировать Белобородько и Трошина и присоединился к нам.

— Командир, тебя каким — березовым или дубовым? — спросил я, подвинувшись на полке.

— Плоскопараллельно, — последовал ответ.

— Тогда по очереди. Сначала — береза, потом дуб.

— Это ты хорошо придумал… Интеллигентно, — сказал Саша, потягиваясь и блаженно жмурясь.

…Минут сорок спустя (а что поделаешь, война!) мы, чистые и распаренные, вернулись в свою «казарму». Настроение было «солнечным», да и с чего ему быть другим-то?

Усевшись на лавки за накрытым столом, мы отдали должное стряпне нашей кухонной команды. Минут десять только стучали ложки, да за ушами трещало. Наконец все наелись, и настало время для разговора.