Ликвидация

Платов с усмешкой вынул пистолет из-за пояса и швырнул его под ноги бандитам. Тот же мрачный командир быстро приблизился к Платову и охлопал его карманы.

— Все? — спокойно осведомился тот. — Давайте по машинам…

Он распахнул дверцу «Татры» и скрылся в кабине. Гузь подобрал валявшийся на траве ТТ и сунул себе за голенище сапога.

Мрачный командир постучал по закрытой дверце, указывая на Гузя:

— Он с вами поедет… Не возражаете?

— Возражаю, — ухмыльнулся Платов, заводя мотор.

— Но он поедет.

Словно в подтверждение этих слов Гузь рывком распахнул дверцу, с независимым видом уселся рядом с Платовым, держа автомат на коленях. Платов переключил передачу. Тяжелый грузовик медленно двинулся по поляне вслед «Хеншелю» и «Студебеккеру». Когда колеса машины попадали в яму, люди, сидевшие в кузове, глухо переругивались.

В коридоре УГРО послышались негромкие шаги. Кречетов, прислушавшись, отшвырнул на подоконник перышки и, быстро подскочив к двери, распахнул ее.

У входа в кабинет Гоцмана возился с ключом Тишак. Увидев майора, он испуганно поднял голову.

— Тишак, а где все?

— Не знаю, — пожал плечами молодой оперативник. — Я из Херсона только вернулся.

— И как там в Херсоне?

Тишак неопределенно пожал плечами:

— Нормально… Вот вернулся.

— Все как будто вымерли, — вздохнул Кречетов. — Ты знаешь, что Гоцман арестован?..

— Ка-ак? — ошеломленно выдохнул Тишак.

— Вот так. С МГБ шутки плохи.

Кречетов ожидал, что Тишак бросится к нему с расспросами и будет требовать подробностей. Но он только молча покачал головой и скрылся в гоцмановском кабинете.

Грузовики, натужно ревя, поднимались вверх по Польскому спуску. На перекрестке застыла изящным изваянием юная девушка-регулировщица в беретике, синей форменной юбке и синей гимнастерке с буквами «РУД» на левом рукаве. Она с улыбкой вскинула жезл, преграждая дорогу грузовикам, и те послушно замерли, пропуская древнюю арбу, скрипевшую по мостовой. Пожилой седоусый молдаванин-возница с интересом рассматривал сдержанно рычавшие машины. За его спиной громоздились мешки.

Гузь, пристально следя глазами за арбой, нервно приподнял автомат на коленях. Платов, барабанивший пальцами по рулю, иронично покосился в сторону соседа, но ничего не сказал.

Арба проскрипела мимо. Девушка-милиционер снова вскинула жезл, открывая путь машинам. Моторы натужно взревели…

Когда последний грузовик скрылся из глаз, девушка поспешно бросилась к постовой будке. Сняла телефонную трубку и прерывающимся от волнения голосом произнесла одно-единственное слово:

— Проследовали.

Группа Степана вошла в здание военной комендатуры. Чекан равнодушно подбросил камешек, но ловить не стал, отшвырнул носком ботинка. Вывернув из-за угла, мимо прогудел крытый тентом трехосный грузовик цвета хаки. Тяжело затормозил недалеко от входа в комендатуру. Мотор машины смолк. Из кабины выпрыгнул молодой плечистый сержант, обошел грузовик, пиная сапогом скаты. Проходя мимо Чекана, сержант поднял голову — это был Толя Живчик.

Чекан отвел глаза. И сразу зацепился взглядом за четверых маляров, которые появились из переулка с ведрами и кистями наперевес. Все маляры были плечистыми ребятами с военной выправкой, кисти держали как автоматы, да и шли по тротуару чуть ли не в ногу — залюбуешься да и только. Вот они приблизились к деревянному павильону с надписью «Пиво-Воды», переговорили с продавцом и дружно окунули кисти в ведерки, примериваясь к облезлой дощатой стене…

Один из маляров, молодой, но с заметной проседью в шевелюре, водя кистью по доскам, внезапно обернулся. И Чекан узнал в нем того самого человека, от которого он с таким трудом ушел шесть дней назад на улице Пастера…

В помещение военной комендатуры вошел статный красивый лейтенант, за которым следовало еще пятеро молодых офицеров. Судя по всему, они слегка нервничали — у одного на скулах цвели красные пятна, другой держал руку на ремне, третий время от времени судорожно поводил шеей, словно ему жал воротничок.

— Здравия желаю, товарищ капитан, — певучим украинским говором произнес лейтенант, козыряя и протягивая удостоверение личности дежурному.

Тот, козырнув в ответ, принял удостоверение, раскрыл его, пристально взглянул на фотографию, затем сверился со списком:

— Тюльпанов Сергей Иванович… Все правильно. Прошу вас.

Он, улыбаясь, протянул удостоверение лейтенанту, но рука Тюльпанова повисла в воздухе. Его спутники тоже окаменели: со всех сторон на них смотрели стволы автоматов.

— Ну, что приуныли, офицеры? — с издевкой произнес дежурный капитан. — Руки вверх, да живенько…

Перед полковником Чусовым на столе лежал целый веер фотокарточек. Со снимков смотрели командиры групп захвата, Чекан, Живчик… Правда, на фотокарточках они были не в советской форме, а в штатском, а некоторые — в немецких военных мундирах.

Вошедший в кабинет капитан МГБ почтительно склонился к начальнику:

— Товарищ полковник, еще две группы задержаны на подходе к обкому, две — в комендатуре и одна — в военной прокуратуре.

Чусов, не отрываясь от фотографий, кивнул: