Лиль считает до семи

Тихий треск, легкий запах гари и дыма, тепло в усталом теле. Все это есть. Все это было. Вечное пламя, гудящий огонь, мощь вулкана в разломе земной коры. Поддерживает планету и двигает континенты. Огонь животворящий. Огонь уничтожающий.

Шестое небо — это уже опасно.

У Кида огонь был раньше, его шестое небо — вода. И вот тут он не выдерживает, плывет. На шестом круге вместе с остальными желаниями духа пропадает любопытство: бывший охранник, любитель классической литературы, теряет свою главную опору.

* * *

Кид осел на колени. Он по-прежнему хватал Лиля за локоть, но теперь уже сам держался за него, а не помогал. Это тяжело, когда за тебя держится такая туша.

— Давай к выходу, — сквозь зубы произнес Лиль.

— Здесь подожду, — Кид был неправ и сам понимал это: дойти до артефакта он уже не сможет и помочь Лилю в случае чего — тоже. Но зато сможет не сложиться сам, если Лиль напортачит.

Лиль выругался.

— Сударь, обсценная лексика мифическому персонажу не к лицу, — проворчал Кид. Он сел на пол и обхватил мохнатыми лапами лысую голову. — Почему ты Лиль? Почему не Кащей?

— Потому что Нинлиль, — бросил Лиль. — Ладно. Тогда жди.

* * *

Небо пятое — тишина.

Небо шестое — огонь.

Небо седьмое…

* * *

Седьмой круг — исчезает все, что осталось от сердца. Безжалостный холод охватывает мир. Ледяные равнины; снег течет в реках вместо воды. Земля моя пустыня.

Кто сказал «я мыслю, следовательно, я существую»?.. Дурак он был, вот что. Когда от тебя остается одна мысль…

Тогда распускается седьмое небо: лотос.

Гладкие, вощеные лепестки. Спокойствие и отрешенность. Нирвана. Да, тебя нет; тебя нет и не было. Но значит ли это, что не было ничего?

Может быть, все наоборот. Ты был всем. Ты был во всем.

Седьмой круг и седьмое небо сливаются воедино.

* * *

На миг Лиль видит все вместе: спираль из земли в зенит и из земли в глубины ада; гигантский волчок, который вращается, набирая скорость. Лиль видит и мысли Кида — яркие, беспокойные, похожие на встревоженный рой. Мысли Тако — низкие, гудящие, будто туго натянутые над землей провода. Мысли Чихуа — острые, будто направленные в спину ножи.

Как мы все похожи.

Какие мы все разные.

А потом он переступает порог и видит артефакт Разлома — небольшой светящийся бубен, лежащий на груде обломков и мусора в углу полуразрушенного здания. Такая кроха — и генерирует столько реальности…

Если его взять в руки, сияние пропадет. Впрочем, оно и сейчас есть только для левого глаза Лиля.

* * *

Лиль едва успел пригнуться — нож пролетел над головой и ударился в стену. «Хорошо, что у него нет ружья», — подумал Лиль, оборачиваясь. Ружья имелись только у Тако и у Профессора.

Чихуа стоял позади Лиля, сжимая второй нож. Лицо застыло, глаз за темными очками не разглядишь.

— Как ты прошел? — спросил Лиль. Впрочем, ответ он уже знал. Если ад пропускает сквозь себя, он предоставляет выбор.

— Да уж так, — Чихуа обнажил мелкие острые зубы. — Отдай цацку, костлявый.

— Что с Кидом?

— Жив твой зверь, не бойся. Цацку отдай, говорю тебе. По-хорошему. Оружия у тебя все равно нет.

— Ты ошибаешься, — сказал Лиль и потянул из груди наконечник сариссы — все еще дымящийся от яда.

Он даже не кричал от боли. Его словно бы не стало.

* * *

…В круге восьмом, говорила матушка До, пропадает понятие о долге. Это ловушка для тех, кто шел по небесам. Понимаешь? Небес всего семь; кругов ада же — девять.

Девятый круг для тех, кто и восьмой каким-то чудом прошел — там ты теряешь представление о себе самом.

«Седьмое небо, — шепчет Лиль, доставая копье демона из трупа Чихуа. — Седьмого неба… на всех не хватит…»

* * *

— Эй! — Кид схватил его за запястье левой, костлявой руки. Дернулся, — кому приятно трогать скелет? — но не отпустил. — Лиль, мать твою! Что ты делаешь?

Лиль бессмысленно посмотрел на него, потом сфокусировал глаза.

Они оба стояли на коленях перед наполовину разделанным телом бывшего соратника. Кид держал Лиля за руки. По-прежнему шел дождь; теплые капли падали на пыльный бетон — дробные удары — и в мусор — легкие шлепки. Где-то вдали глухо зарокотало. То ли гром, то ли в Невидимых горах лавина сходит.

— Жертву приношу, — ответил Лиль заплетающимся языком.

— Вижу, что не крестиком вышиваешь… Линять пора. Цацку я взял.

— Как? — Лиль вцепился в густую шерсть на предплечьях Кида. — Как, черт тебя дери?!

— Увидел, как Чихуа мимо прошел, за тобой следом. Его внешний вид не оставлял сомнений: совсем крыша поехала. Тебя надо было спасать. В критических же ситуациях человек… — Кид запнулся, посмотрел в левый, зрячий глаз Лиля, вздохнул и достал из кармана маленькое карманное зеркальце. — Вот.

Теперь оно уже, конечно, разбилось. Но все равно Лиль смотрел на осколки стекла в маленькой раме, как зачарованной. Похоже на крошечные зубы. Маленькая пасть, которая поглотить, если зазеваешься.

— Откуда это у тебя?

— Заначка, — пожал плечами Кид.

* * *