Лилея

— Не до того, — хмыкнула Катя, поняв, что за шуткою Нелли прячет неловкость. — Сама видишь, застряли мы, как на карте Тарока: нога на суше, нога на воде. Нето осадят нас, нето как.

— Ладно, тогда идем! Причешусь только, — Елена больно рванула волоса гребнем. Она и сама не знала, охота ли ей глядеть на допрос. То, что проделывал с помощью китайских зеркал десять лет назад Нифонт, в одно время и отталкивало и увлекало.

Народу в верхнем зале донжона собралось не так и много: двое шуанов из крестьян, коих Нелли еще не запомнила по именам (оба, словно и не сторожили пленника, преспокойно перебирали свои четки — только у того, что моложе четки были деревянными, а у старшего из белых стекляшек), были Анри де Ларошжаклен, Ан Анку, да юный норманн Жан де Сентвиль. Господина де Роскофа еще не было, а отец Модест вошел следом за Катей и Нелли.

— Доброе утро, отче, — Нелли нарочно столкнулась с екзорсистом глазами, ожидая заслуженного попрека.

— Хотел бы я знать, что с тобой такое творится, маленькая Нелли? — негромко произнес отец Модест.

— Что ж со мною может твориться? — вопросом ответила Нелли.

— Кабы я не знал тебя так, как знаю… — отец Модест испытующе вглядывался в ее лицо.

— Так Вы, поди, знаете, что я уж не дактиломантка? — Странно, но ей только что пришло в голову, что со времен последней встречи в ней проистекла столь основательная перемена.

— Знаю, — отец Модест улыбнулся. — Только уж в том не вини мою проницательность.

— Но Вы ж угадали, и угадали верно.

— Я не гадал вовсе. О том ко мне давно уж писал Филипп.

— Я полагала, что вы сноситесь иногда, только не знала, сколь часто.

— Когда случалось чаще, когда реже, — неопределенно ответил отец Модест. — В добрый час, Нелли, я не пытаю тебя. Думаю, ты скоро сама мне все поведаешь.

— Когда пойму, — Нелли стиснула руки. Стыдно и как-то глупо признаваться в том, что тебя-де, мол, для чего-то выбрал святой король. Получше, что ли, не мог сыскать? Между тем кому, как ни отцу Модесту о том и надобно поведать. Нет, язык не поворачивается.

Пленник беспокойно озирался по сторонам. Лицо его уж перестало быть багрово, но где ж все-таки встречалося оно ей ране?

— На дорогах военных немало перекрестков, — в залу ступил господин де Роскоф. — Вот мы и повстречалися вновь, молодой человек, хоть и дал бы я немало, чтоб сей встречи не случилось. Слишком уж горестно зреть, сколь быстрые перемены успели случиться в столь недолгий срок.

Теперь и Нелли вспомнила: сей санкюлот был парламентером от синих в день, когда она составила знакомство со своим свекром. Вне сомнения, он!

Молодой синий офицер кинул исподлобья взгляд на вошедшего. Видно было, что он-то признал господина де Роскофа тут же.

— Жалею, что в тот раз приманка не сработала, — дерзко проговорил он.

— А ты вить знал, поди, что меня обманывают, — усмехнулся господин де Роскоф.

— Да, знал, что сопляк уж не в наших руках, а незнамо где! — продолжал хорохориться синий.

— Вот, Монсеньор, что снял я с тела его сотоварища, — Ан Анку протянул господину де Роскофу несколько сложенных в осьмушку листов бумаги. — Сие письмо долженствовало быть направлену в Вавилон. Мы с принцем Ларошжакленом порешили, что Вам допрежь всего надобно оное прочесть.

Господин де Роскоф на ходу развернул бумаги и уткнулся в них прежде, чем выбрал себе скамью, чтоб сесть. Анри де Ларошжаклен сделал невольно знак рукою, призывающий всех собравшихся к тишине. Оная установилась не сразу, однако ж постепенно всеобщее вниманье оборотилось на погруженного в чтенье старого дворянина.

Глядел на него и пленник, в чьем взоре странным образом, как приметила Нелли, мешались ярость и стыд. Затем он, единственный, потупил взор, уставясь на собственные сапоги.

Но каково ж господину де Роскофу читать планы злодейств, каковыми похвалялся всего несколько часов тому в палатке под дождем отвратительный санкюлот? Хотя бы он знает наперед, что уж им не сбыться, и то легче.

— Вот, Ваше Преподобие, еще один экспонат в Черную вифлиофику, — де Роскоф протянул бумаги отцу Модесту. — Сдается мне, он претендует занять в оной видное место.

Лицо свекра было бесстрастно.

Теперь в чтение погрузился уже священник, а собравшиеся продолжали странным образом сохранять молчание. Сумрачные тени скользили по лицу отца Модеста, странным образом его старя.

— Может статься… — священник не решился договорить.

— Сие лишь временное облегчение, — продолжил за него господин де Роскоф. — Убитый мерзавец не один таков, все их мозги скроены по одному лекалу. Он лишь опередил других.

— Попытаемся узнать, насколько, — отец Модест обернулся к двери, в коей, словно бы вызванный его взором, возник Иеремия.

К недоумению Нелли, в руках молодого полуайрота не было никаких зеркал, да и вообще руки его были пусты.

— Чем же он станет магнетизировать-то? — не удержавшись, шепнула она Кате.

— А увидишь, — цыганка жестко улыбнулась.

— Надобно прознать ближние планы их военного подразделенья, — по-русски обратился к Иеремии отец Модест. — Ну и все, что около, разберешься сам.