Лили

На одну страшную секунду Лили замерла, не в силах вспомнить ни единого мужского имени.

– Джон, – пролепетала она после слишком долгой паузы.

– Джон. И где он живет?

– В Лайме.

– Он твой любовник?

– Нет… то есть да!

– Нет, то есть да? Вы помолвлены?

– Нет, мы…

– Когда вы виделись в последний раз?

– Два месяца назад.

– Ты ему пишешь?

– Да!

– Как же он зарабатывает на жизнь?

– Он… – Опять в голове у нее стало пусто. – Я не обязана вам отвечать! Зачем вы задаете мне все эти вопросы?

– Потому что я не верю в его существование! – прорычал он, обеими руками схватив ее за плечи. – Я вижу, ты его просто выдумала, не знаю только зачем.

– Он каменщик! Он строит церкви и дома и… вообще любые здания. Он ученик, вернее, подмастерье, он стал подмастерьем совсем недавно…

Потеряв терпение, Дэвон встряхнул ее.

– Зачем ты лжешь?

И тут вдруг его осенило. Все стало ясно, он даже подивился, как мог быть настолько глуп. Он был уверен, что оставил подобную наивность в далеком прошлом, но вот – надо же! – чуть было опять не попался. Ослабив захват, Дэвон криво усмехнулся.

– Прошу прощения, мне с самого начала следовало внести ясность. Я вовсе не пытаюсь просто воспользоваться своим преимуществом, клянусь, тебе не придется ни о чем жалеть.

Лили поняла его превратно: она вспыхнула и нервно рассмеялась.

– Это… конечно… я в этом не сомневаюсь!

– Итак?

Она отвернулась и не ответила.

– Чего ты хочешь? Назови сумму. Сколько, Лили? А может, тебе нужен собственный дом? Ты только скажи!

Ее глаза расширились, она уставилась на него, потеряв дар речи.

– Деньги? Вы предлагаете мне взять деньги? Одно из двух: либо ей не нужны были деньги, либо она была непревзойденной лицедейкой.

– Тебе не нужны деньги? Тогда чего же ты хочешь?

Лили охватил такой ужас, что она даже не смогла рассердиться. Гневу суждено было прийти позже.

– Чего я хочу?

О, если бы она могла назвать все то, чего хотела! Свободы, уважения, восстановления честного имени. Дружбы, привязанности, тепла. Да и денег тоже. Увы, все это полагалось хранить в тайне.

– Ничего! Мне от вас ничего не надо! Отпустите меня, мистер Дарквелл, вы совершили ошибку.

– А я так не думаю.

– Пустите!

– Что это за игра? Не надо изображать недотрогу, Лили, ты внакладе не останешься. Я хорошо заплачу, если…

– Будьте вы прокляты! Я не играю в игры.

– Черта с два! Чего ты от меня хочешь? Не строй из себя оскорбленную невинность! Ты же не девственница!

– Откуда вам знать? Вы ничего обо мне не знаете!

– Знаю, потому что довольно наслушался твоего вранья. Ты говоришь, этот “каменщик” – твой любовник. Это правда или нет?

– Да, правда!

– Значит, я буду у тебя не первым. Он рывком притянул ее к себе, и Лили стала сопротивляться.

– Только дотроньтесь до меня, и я буду у вас последней! – Но это лишь рассмешило его. – Не смейте меня целовать! – Вытянув шею, она отвернулась в сторону, чтобы избежать встречи с его ртом. – Не смейте! – повторила Лили, когда он привлек ее к себе и спрятал лицо в темно-рыжих кудрях у нее за ухом. – Черт бы вас побрал, я этого не хочу!

Дэвон крепко-накрепко зажмурился и замер, прижимая ее к себе и слушая, как громко бьется ее сердце, как по всему телу пробегает дрожь. Никогда раньше ему не приходилось насильно удерживать разгневанную женщину, не желающую дать ему то, о чем он просил. Он почувствовал отвращение к себе, но в то же мгновение понял, что не сможет ее отпустить. И в оправдание принялся уверять себя, что никто лучше его не знает женщин, подобных ей. Она просто играла с ним, набивая себе цену, стараясь не прогадать, “продать свой товар подороже”, как говорил Клей. И все же в одном отношении Лили действительно отличалась от Мауры: она и вправду была горяча. Ее страсть была непритворной. Тем хуже для нее – это ее и погубит.

Он намеревался использовать эту непритворную страсть, чтобы ее сломить. Да, так и надо действовать: хладнокровно соблазнить ее, а потом оставить ни с чем. Бессердечная жестокость подобного плана его ничуть не смущала. К тому же он собирался доставить удовольствие не только себе самому, но и ей тоже. Ей будет с ним хорошо. Так хорошо, что ни о чем жалеть не придется. А потом он избавится от нее. Избавится от наваждения.

Продолжая ее обнимать, Дэвон немного ослабил захват.

– Мне не следовало так говорить, – прошептал он, по-прежнему пряча лицо у нее в волосах. – Прости меня, Лили, я плохо подумал о тебе. Я был не прав. Я никогда не причиню тебе зла.

– Отпустите меня, Дэвон, вы должны меня отпустить.

– Скажи, что ты меня прощаешь. Я рассердился, я… сам не знал, что говорю. Прости, если я сделал тебе больно. – Она стояла неподвижно, упираясь стиснутыми кулаками ему в грудь. – Но я так хотел тебя, Лили, – продолжал он. – Я все еще хочу тебя. Я думаю о тебе, не переставая. Лили, ты свела меня с ума.

Ее сердце мчалось, обгоняя мысли. Кольцо мужских рук, сомкнувшееся вокруг нее, стало не таким тесным, но оставалось по-прежнему крепким. Надо было вырваться из этого стального обруча, но у нее не было сил. Надо было его возненавидеть, но она не находила в своей душе сил для ненависти.