Лили и Лилиан

– Прекрасная Кэтрин жаждала завладеть этими драгоценностями, и, возможно, рано или поздно отец уступил бы ее требованиям. Но мама оставила завещание, в котором помимо всего прочего указала, что теперь единоличным владельцем рубинов являюсь я. Должно быть, она чувствовала, что отец не устоит и осмелится нарушить семейную традицию… Одним словом, однажды, когда жить на вилле Уэзерби стало совсем невыносимо, я собрал чемоданы и уехал.

Естественно, прихватив с собой драгоценности Уэзерби. Ни Кэтрин, ни отец не знали об этом – рубины хранились в отдельном сейфе вместе с другими украшениями матери, и отец не позволял ей забрать все и сам особенно не интересовался содержимым сейфа. Так что, когда в дом забрались грабители, то отец, естественно, решил, что рубины похищены ими.

Мэтью перевел дух.

– Но почему ты ничего не сказал отцу, когда уезжал? – спросила Лили. – Или хотя бы когда было совершена кража…

А Сэм-то напустился на беднягу Алана из-за этих рубинов, невольно усмехнулась она про себя. Да и сцапали его как раз из-за них. Не повезло.

– Мы с отцом… – Мэтью замялся. – Одним словом, у нас были не самые хорошие отношения.

– Ты боялся, что он не позволит тебе забрать украшения?

– Нет, но… – Мэтью опустил глаза. Было ясно, что ему неприятно говорить на эту тему.

– Тебе не кажется, что лучше рассказать обо всем? – тихо спросила Лили.

– Да, – кивнул он. – Ты права. Дело в том, что Кэтрин Уэзерби пыталась, и небезуспешно, соблазнить меня.

Лили ахнула. Больше всего ее поразило слово «небезуспешно». Оказывается, она еще не утратила способность ревновать…

– Кэтрин – очень красивая женщина, – глухо продолжал Мэтью, не глядя на девушку.

Лили сжала кулаки. Ох, попалась бы ей эта леди Уэзерби…

– У моего отца были деньги, а у меня… гм, видимо, молодость и некоторая привлекательность. Кэтрин решила убить двух зайцев одним ударом. Мы с ней были знакомы еще до ее свадьбы, и мне всегда льстило ее внимание. Однако выбор она сделала не в мою пользу…

Мэтью усмехнулся.

– Можешь представить себе, как меня шокировало известие о том, что отец собирается на ней жениться!

– Ты любил ее? – дрожащим голосом спросила Лили. Она искренне хотела бы посочувствовать страданиям Мэтью, но на самом деле не испытывала ничего, кроме жгучей ревности к той, кому когда-то принадлежало его сердце.

– Я думал, что да. По крайней мере, она мне нравилась, – признался Мэтью. – Кэтрин умеет найти к мужчине подход, и я убедил себя, что она мне небезразлична.

Лили закусила губу. О, как хорошо она представляет себе эту неотразимую женщину, мастерицу коварного обольщения! Неужели Мэтью до сих пор думает о ней?

– Но когда мы с Кэтрин стали жить в одном доме, у меня открылись глаза. Вздорная особа, помешанная на своей персоне, нарядах и драгоценностях.

С каждым словом Мэтью Лили буквально оживала.

– Она третировала прислугу, ссорилась с нашими родственниками, повсюду совала свой нос. Лишь в присутствии отца она была паинькой, но я видел, что это долго не продлится.

Никакая красота не спасет женщину с таким характером, – философски заключил Мэтью.

– Но почему же ты все-таки уехал, ничего не сказав отцу? – напомнила Лили.

– Потому что я поступил как последняя свинья, – буркнул Мэтью. – Мы с Кэтрин случайно оказались вместе на одной вечеринке…

Я перебрал лишку, и она решила воспользоваться моментом, чтобы «наладить отношения».

Она именно так и выразилась. Я наивно полагал, что мы просто побеседуем, обсудим кое-что, но она имела в виду совсем другое.

Мэтью опять замолчал. Призвание нелегко давалось ему.

– Одним словом, я был пьян, а она настойчива… Неужели я должен продолжать, Лилиан? – взмолился он.

– Нет, – печально вздохнула она. – Но что же было дальше?

– Я стал противен самому себе и чуть ли не на следующий день уехал из дома. Отец, конечно, удивлялся, и Кэтрин ему подпевала. Она решила, что я поступил так, чтобы было удобнее встречаться с ней.

– А ты? – Голос Лили зазвенел от напряжения.

– А я видеть ее больше не мог! – воскликнул Мэтью. – И когда она это поняла, она объявила отцу, что я приставал к ней, но она мне отказала, и поэтому я ушел.

– Вот дрянь, – не выдержала Лили.

– Точно, – кивнул Мэтью. – Разразился страшный скандал. Отец, естественно, пригрозил лишить меня наследства, и в результате я оказался в Спринг-Бэй. Хотел уехать как можно дальше.

– Спрятаться?

– В каком-то смысле, да, – признался Мэтью. – Устал от прежней жизни, хотелось чего-то кардинально другого. Меня всегда интересовали дети, и образование позволяло мне преподавать, так что я решил пойти в школу. И вот видишь, повезло – меня сразу назначили директором в Марбл Хэйвен. Видимо, мой гарвардский диплом произвел неизгладимое впечатление.

Лили подавила улыбку. Немногие бы назвали везением работу в Марбл Хэйвен, но у Мэтью своеобразный взгляд на вещи.

– И ты знаешь, меня так увлекла работа, что я попросту забыл о том, кто я на самом деле. В Марбл Хэйвен я гораздо нужнее, чем на вилле Уэзерби. А уж когда в Спринг-Бэй появилась ты…

Лили невольно покраснела.