Лили сама по себе

В автобусе не он один засмотрелся на маму. В тот день она выглядела совсем по-другому. С тех пор как умер Пол, она чаще всего завязывала волосы в скучный конский хвост, забывала о косметике и носила выцветшие старые майки и спортивные штаны, поэтому никто и не обращал на неё внимания. Но теперь, с завитыми волосами, накрашенная, в узком топе и хороших джинсах, она выглядела великолепно. Когда я на неё смотрела, у меня дух захватывало от гордости.

Подъехав к торговому центру, мы потратили немало сил, чтобы заставить всех спуститься со второго этажа автобуса. Бэкстер хотел быть водителем до самой последней секунды. Я буквально отрывала его руки от поручня. Блисс закатила истерику, вцепившись в меня и крича, что боится упасть. Пикси так выворачивалась на руках у мамы, что действительно чуть не упала. Потом наша коляска зацепилась за тележку одной старушки, но к нам подскочил молодой человек и помог маме. Казалось, она околдовала всех мужчин в городе.

– За мной, малыши! В магазин! В магазин! За покупками! – командовала мама, несясь вперёд на высоких каблуках. Пикси визжала от восторга в своей «гоночной» коляске.

Сначала мы пошли в торговый центр «Флауэрфилдс», потому что Пикси очень любила смотреть, как в холле у главного входа поют и танцуют плюшевые мишки. Бэкстеру они тоже нравились. Он топал и рычал как настоящий медведь. Бедная маленькая Блисс, уткнувшись в маму, боялась смотреть на огромных мишек – они её пугали.

– Какие симпатичные мишки, как из нашей любимой сказки «Три медведя»! – успокаивала я сестрёнку.

– Ничего не симпатичные! Они вас всех ещё съедят, – невнятно пробормотала Блисс и, засунув руку в рот, принялась сосать пальцы.

– У тебя в голове сказки перепутались. Это волк в «Красной Шапочке» всех съел, – уговаривала я.

– Я волк-медведь и сейчас тебя съем, Блисс, – зарычал Бэкстер, размахивая руками и тыкаясь лицом в испуганную мордашку Блисс. Сестрёнка завизжала, и мама встряхнула их обоих.

– Прекратите дурачиться, оба! – прикрикнула мама. – Пикси гораздо умнее вас, хоть и в два раза младше. Перестаньте возиться, а не то останетесь без подарков! Вы меня поняли?!

Но на самом деле она совсем не сердилась. Ей тоже нравились мишки, и она подпевала их незамысловатым песенкам, катя коляску и пританцовывая. Мы три раза посмотрели представление мишек и отправились по магазинам, потратив гораздо больше десяти фунтов, но я оставила это без комментариев. Однако я не смогла удержать язык за зубами, когда мама стала размахивать новой кредитной карточкой. Она сказала, что карту ей дала её подруга Дженни. Мне стало плохо, как только я это увидела. У мамы не должно было быть никаких кредитных карт. Когда она познакомилась с Полом, то влезла в кучу долгов и пыталась покупать вещи, используя краденую карту, угодив за это под суд. Я так боялась, что они отправят маму в тюрьму, но она притворилась дурочкой, и они, слава богу, отпустили её, ограничившись одним штрафом. Я была уверена, что, если она снова во что-нибудь вляпается, теперь этот номер у неё не пройдёт.

– Мама! – зашипела я, когда она замахала картой в «Клэр’с», покупая браслеты, блестящую заколку для Блисс, маленькую розовую сумочку и набор с помадой для Пикси.

– Прекрати дёргаться! – твёрдо сказала мама.

– Но тебе же нельзя!

– Заткнись! – сказала мама. Она подняла брови и удивлённо посмотрела на продавщицу: – Ох уж мне эти дети! Она куксится, потому что я не покупаю понравившиеся ей бусики.

Это было настолько несправедливо, что я чуть не расплакалась. Я только стояла, покраснев от стыда и дрожа от ужаса, что отберут кредитку, но, к моему удивлению, мама знала ПИН-код, и платёж прошёл. Бэкстер носился по всему магазину, тыча во всё пальцем и не переставая вопить:

– Фу, слишком розовое! У-у-у, девчачье!

Когда мы вышли из магазина, мама ткнула кулаком ему в живот и завелась:

– Фу, мерзкий, наглый, вонючий мальчишка! – Потом посмотрела на меня: – И нечего на меня пялиться! Я была готова тебе голову оторвать! Подумать только, что она мне устроила – представила дело так, будто я эту карту стащила!

– А что, разве не так?

– Говорю тебе, она у меня от Дженни!

– А где она её взяла?

– Ну-ка прекрати, Лили! Ты кто, один из персонажей «Чисто английского убийства»?[6] Ладно, раз у меня сомнительная карта, подарка не жди.

– А я и не жду, спасибо! – сказала я и решительно зашагала по моллу.

Глаза у меня наполнились слезами, и я отчаянно заморгала. Я не плакса и, конечно, не собиралась реветь на людях. Я заставила себя бодро шагать, размахивая руками, будто мне нет ни до кого дела и ничто в мире меня не волнует. Я не слышала за собой грохота коляски и болтовни малышей. Разве они не идут за мной? Сердце в груди сильно забилось. Нет, может, им действительно всё равно?! Меня разозлила мама и ужасно надоели брат с сёстрами. Лучше быть одной.