Лили (Том 1)

Этого он сказать не мог, наверное, она ослышалась. Лили и глазам своим не поверила, когда увидала у него в руках сложенную вдвое пачку банкнот. Собственное тело показалось ей в эту минуту как будто стеклянным, готовым вот-вот рассыпаться на кусочки.

– Дэвон! Вы… – только теперь до нее наконец дошло. – Вы думаете, что это я украла у вас четырнадцать фунтов! – Никакое другое объяснение просто не укладывалось у нее в голове. – Но раз так… Как вы могли ко мне прикоснуться?

– Ну, это было нетрудно. – Улыбка, игравшая на губах у Дэвона, не согрела плотной и непроницаемой бирюзы его глаз.

Лили попятилась. Краска выступила пятнами на ее бледных щеках, словно он надавал ей пощечин.

– Ублюдок, – прошептала она почти беззвучно.

– Возьми деньги, милая. И другой награды от меня не жди. Это все.

– Нет, это не все, – тихо возразила Лили, продолжая отступать. – Есть еще и позор. Вы сполна наградили меня позором.

Она повернулась спиной, демонстративно не замечая его протянутой руки, и бросилась бежать.

Глава 13

– Ну и жарища, – простонала Лауди, откинув со взмокшего лба густую прядь волос. – Ну зачем эта старая жаба заставила нас выбивать ковры сейчас, а не в конце августа? Только из вредности! – пояснила она, увидев, что Лили медлит с ответом. – Злоба из нее так и брызжет. Ты это знаешь, и все знают. Она пострашней гадюки будет! Да лучше с волком повстречаться нос к носу, чем повернуться к ней спиной хоть на минутку!

Слушая вполуха, Лили что-то рассеянно хмыкнула в знак согласия. Жара была нестерпимой. Им не удалось начать работу в час утренней прохлады, пока солнце еще не вылезло из-за высоких труб на западной стороне особняка; сейчас оно сухими волнами беспощадно изливало на них свой жар, не смягченный даже легчайшим дуновением ветерка. Лили откинулась и села на корточки, вытирая с лица пот тыльной стороной руки. Внезапно накатившая дурнота заставила ее побледнеть. Ей приходилось, стоя на четвереньках, щеткой втирать высушенные чайные листья в ковер с цветочным рисунком, разложенный на газоне возле подвальных окон, отчего колени у нее болели, а спина и руки ныли от напряжения. Лауди тем временем выбивала пыль из другого ковра, перекинутого через веревку. Теперь она тоже решила передохнуть.

– Говорите что хотите, мисс Постная Рожа, да только ни одна душа в доме не думает, будто это вы украли деньги у старой ведьмы. Спросите сами, если мне не верите.

– Не стану я у них спрашивать, – устало возразила Лили. – К тому же ты ошибаешься, Лауди. Они меня не знают, почему же они должны мне доверять?

– А вот и спроси у них! Стрингер сказал, что ты не брала, а повариха говорит…

– Оставим этот разговор. Теперь уже все равно.

– Тьфу! – в сердцах сплюнула Лауди. Запах разогретой солнцем шерсти и чайных листьев душил Лили, вызывая тошноту. Сидя на земле, она тупо проследила взглядом за каплей пота, упавшей на бессильно опущенную руку. Лауди продолжала болтать о миссис Хау, о переводе Доркас из поломоек в посудомойки, о Гэйлине Маклифе и о собрании методистов [15], на которое он ее пригласил. Ее речь через неравные Промежутки прерывалась шлепаньем железного прута о ковер. Лили рассеянно прислушивалась, закрыв глаза, и вдруг едва не подскочила, словно прутом огрели ее самое. Она взглянула на Лауди, не дыша, застыв в изумлении, к которому примешивались ужас и надежда.

– А я и говорю: “Может, пойду, а может, и нет, мистер Маклиф. Загляну-ка я сперва в свою записную книжку: а ну как это и есть мой выходной”. – Весело хихикнув, Лауди выбила из ковра новое облачко пыли. – Погляжу-ка я в записную книжку: может, это и правда мой выходной, – повторила она, упиваясь собственной шуткой. – А может, ты тоже хочешь пойти? – вдруг спохватилась Лауди. – Тебе полезно проветриться, ей-богу. Лили. Проповедь будет в следующее воскресенье в Труро, на Монетном дворе.

Голос Лили от волнения прозвучал как скрип несмазанной двери:

– Как, ты говоришь, зовут проповедника, а, Лауди?

– Преподобный Соме из Эксетера. Гэйлин говорит, так было написано на доске объявлений в Тревите. А ты когда-нибудь была на собрании методистов? Нет? Вот черт, им это может не понравиться. Как-то раз…

– Ты уверена, что Соме?

– Угу, Роджер Соме. Моя подружка Сара из приюта (она теперь живет в Лонстоне), так вот, она видела его в Редруте еще в том году. Так она говорит: его послушать – сразу поджилки затрясутся. А я – ну просто обожаю проповедников. Такое мне видение бывает, будто бы Бог и дьявол дерутся за мою душу, а я все никак не могу решить, кому из них ее отдать. Ну что, Лили, хочешь пойти с нами?

– Что? Нет, Лауди, я не могу.

– Да ну тебя! – Черноволосая девушка швырнула прут на землю. – Нет, ей-богу, я от жары вся иссохла. Пойду попью водички, и плевать мне, что Хау не велела. Принесу и тебе кружечку.

И она отправилась в дом, покачивая бедрами на ходу.