Лиля Брик: Её Лиличество на фоне Люциферова века

Я помню первый день их встречи. Помню, когда он приехал в Куоккалу и сказал мне, что теперь для него начинается новая жизнь, — так как он встретил единственную женщину — навеки — до смерти. Сказал это так торжественно, что я тогда же поверил ему, хотя ему было 23 года, хотя, на поверхностный взгляд, он казался переменчивым и беспутным…»[388]

У себя в дневнике Чуковский записал:

«Один в квартире, хожу и плачу и говорю “Милый Владимир Владимирович”, и мне вспоминается… как он влюбился в Лили, и приехал, привез мое пальто, и лечил зубы у доктора Доброго, и говорил Лили Брик “целую ваше боди и всё в этом роде”»[389].

Маяковский, умирая, просил Лилю любить его, но в числе членов своей семьи, помимо Лили, матери и сестер, назвал и Веронику Полонскую. 12 апреля, в день написания предсмертного письма, Маяковский сказал ей: «Да, Нора, я упомянул вас в письме к правительству, так как считаю вас своей семьей. Вы не будете протестовать против этого?» Она тогда ничего не поняла и ответила: «Упоминайте, где хотите!..»[390]

Поняла, когда было поздно. Зачем Маяковский упомянул ее в письме, не очень понятно. Таким образом он громогласно обнародовал их связь, и имя Полонской напечатали все газеты. Репутация молодой замужней женщины была разорвана в клочья. Яншин после этого с ней развелся, а начинавшая брезжить актерская карьера почти сошла на нет: редкие постановки, пара малозаметных киноролей, одиночество и долгие десятки лет постоянного прокручивания в памяти одного злосчастного солнечного апрельского дня.

Наверняка, упоминая Полонскую, Маяковский стремился позаботиться о ней материально. Он как бы объявлял всех перечисленных своими наследниками. Но Лиля оказалась гораздо оборотистее и хитрее. В день похорон она позвонила Полонской и безапелляционно заявила, чтобы та на похороны не казала носа. Нора с самого начала была пешкой в ее шахматной партии — Лиля когда-то сама ввела ее в игру, но теперь, увидев, что пешка метит в ферзи, поспешила от нее избавиться. Она убедительно разъяснила юной Норе, что на нее обращен нездоровый обывательский интерес и что не стоит провоцировать толпу на инциденты. «Кроме того, — вспоминала Вероника Витольдовна, — она сказала тогда такую фразу: “Нора, не отравляйте своим присутствием последние минуты прощания с Володей его родным”»[391]. Лиля намекала, что мать и сестры Маяковского виновницей трагедии считают Полонскую. И простодушная, испуганная Нора повиновалась.

После кремации Лиля вызвала актрису к себе. Полонская пишет:

«У нас был очень откровенный разговор. Я рассказала ей всё о наших отношениях с Владимиром Владимировичем, о 14 апреля. Во время моего рассказа она часто повторяла:

— Да, как это похоже на Володю.

Рассказала мне о своих с ним отношениях, о разрыве, о том, как он стрелялся из-за нее. Потом она сказала:

— Я не обвиняю вас, так как сама поступала так же, но на будущее этот ужасный факт с Володей должен показать вам, как чутко и бережно нужно относиться к людям»[392].

Однако обвинявших Полонскую всё равно хватало. Даже в современных исследованиях периодически озвучивается версия, что Маяковского убили и сделала это именно молодая актриса — в состоянии аффекта, вырываясь из его рук. Один из аргументов в пользу этой версии — несовпадение показаний, данных Полонской следователю, и того, что она впоследствии писала в воспоминаниях. Под протокол она говорила, будто заявила Маяковскому, что его не любит, жить с ним не будет, от мужа не уйдет и что интимной связи у них с поэтом не было; всё это говорилось, чтобы пощадить чувства Яншина и спасти свое доброе имя. Отмечают и то, что, согласно показаниям разных свидетелей-соседей, в момент выстрела Нора находилась в комнате, а не в коридоре, и что слишком уж долго она металась по двору, ожидая «скорую», — наверняка успела сбегать на Лубянку и вызвать гэпэушников (а кто же еще их вызвал?). А может, и вовсе никакой любви не было, а было только задание выуживать у поэта информацию; недаром же она просила Маяковского не видеться с ней два дня — видно, ждала указаний от начальства… В общем, ерунды сочинялось и сочиняется тьмища.

Одно можно сказать точно: наследства Полонская не получила. В июне ее вызвали в Кремль, и она тут же позвонила Лиле, чтобы посоветоваться:

«Лиля Юрьевна сказала, что советует мне отказаться от своих прав. “Вы подумайте, Нора, — сказала она мне, — как это было бы тяжело для матери и сестер. Ведь они же считают вас единственной причиной смерти Володи и не могут слышать равнодушно даже вашего имени”. Потом она сказала мне, что знает мнение, которое существует у правительства. Это мнение, по ее словам, таково: конечно, правительство, уважая волю покойного, не стало бы протестовать против желания Маяковского включить меня в число его наследников, но неофициально ее, Лилю Юрьевну, просили посоветовать мне отказаться от моих прав»[393].