Лилии распускаются в полночь

– Так что «вы» – это, скорее, проявление боязливого уважения, нежели почитание старости, – не среагировав на его реплику, продолжила я, – как к великому итальянскому мафиози или какому-нибудь императору-тирану.

Он хмыкнул.

– Значит, пока меня не было, у вас тут прибавилось новостей. Занятно.

– Что значит – не было? – не поняла я. – Вы что, остались в Калязине?

Произнеся это как бы в шутку, я тут же сама, без его ответа, поняла, что все так и было. Иначе бы я непременно столкнулась с ним на борту.

По-ребячески смутившись, он ответил:

– Да. Я отстал, к сожалению. Пришлось догонять общественным транспортом.

Я кивнула и быстро отвернулась, чтобы он не успел прочитать на моем лице все признаки недоверия.

Продолжать разговор не пришлось: подали трап и начался запуск пассажиров. Громов опять же растворился в толпе, как хорошо умел делать, когда это было ему зачем-то нужно, я, в свою очередь, неторопливо, но решительно миновала стойку ресепшен, потому что ключи были у Юльки, и двинулась к лестнице, где была перехвачена самим капитаном.

– Екатерина, – услышала я откуда-то сбоку и, обернувшись на голос, обомлела.

Белая с погонами рубашка, черный галстук, черные брюки. Густые, аккуратные, посеребренные ранней сединой усы. Разве этот человек не должен сейчас находиться возле штурвала? Зачем ему я?

– Вадим Михайлович? – вспомнила я его имя. – Уверяю, я больше не буду вламываться…

– Я не об этом, – мужчина выглядел донельзя серьезным, уголки губ опущены, брови сведены. Как будто перед ним стоял вопрос жизни и смерти, который он не мог решить. – Идем за мной.

Я, честно говоря, по первости струхнула, но в то же время – чего мне опасаться на теплоходе, среди толпы людей? К тому же, капитан мне отчего-то импонировал, он выглядел доброжелательным человеком. Короче, я последовала за ним.

Он привел меня в какое-то маленькое подсобное помещение и плотно затворил дверь.

– Уезжай отсюда. Немедленно, – вот что, представьте себе, он сказал. Что нужно делать, когда совершенно незнакомые люди принуждают вас менять местоположение, тогда как вы находитесь на заслуженном и оплаченном отдыхе? Вот уж не знаю. А когда я не знаю, как надо поступать, я начинаю хамить.

– Да, я читала памятку о том, что все приказы капитана выполняются пассажирами незамедлительно. Но вот о том, что вы вправе аннулировать действие договора, не знала. А на ходу я тоже обязана выпрыгивать в воду по первому зову?

– Катя, это не смешно. Тебе нужно уехать.

– А мы знакомы? – опешила я. Что это за «Катя»? Что это за «тебе»? И почему он решает за меня?

– Нет времени объяснять. Я с трудом задержал теплоход еще на двадцать минут. Вам с подружкой хватит времени собраться, сдать ключи и сойти. В Ярославле маршруткой доберетесь до железнодорожного вокзала и сядете на поезд до Москвы. Здесь оставаться опасно.

В этом моменте я удивилась неслабо. Так неслабо, что даже охнула. Я ожидала чего угодно, только не этого.

– Подождите, вы… То есть… Вы помочь хотите? В смысле… Я решила, что вы меня гоните с теплохода за плохое поведение!

Он быстро улыбнулся, но тут же вновь стал серьезен.

– Нет. Конечно, нет, – так мягко, словно он как минимум мой любящий родитель, ответил капитан. – Просто здесь происходят странные вещи. Этот люкс… Ладно, не важно. Времени мало. Иди.

– Спасибо за совет, но я, пожалуй, останусь, – неуверенно произнесла я и поспешила покинуть комнатку. – Дурдом, – шептала я сама себе, пока спускалась на нижнюю палубу.

Юлька забралась с ногами на кровать и сидела, обхватив за колени и глядя в одну точку. Сказать по правде, из-за маловразумительного диалога с капитаном я совсем забыла про свою подругу и связанные с ней опасения.

Я подлетела к ней.

– Что случилось?

Она ответила не сразу.

– Ничего. Просто… Как-то странно все это.

– Ну вот, опять это слово!

– Что? – Я пересказала ей разговор с Вадимом Михайловичем. – То есть капитан просил нас сойти на берег и вернуться своим ходом в Москву? Обалдеть. С чего вдруг?

– Увы, он не потрудился растолковать!

– Надо его дожать!

– Я займусь этим, когда мы решим более актуальные проблемы. Теперь что у тебя произошло?

Образцова немного помолчала, видимо, строя монолог вначале мысленно.

– Макс, не вставая с кровати, без видимых усилий закрыл дверь в каюту. А чтобы ее закрыть, нужно как минимум встать и сделать несколько шагов. Он объяснил это сквозняком, но это полнейшая чушь. И теплоход в ту минуту ни разу не качнуло, так что она не могла закрыться сама.

– А почему ты думаешь, что именно он закрыл?

– Больше в комнате никого не было. А Никита попросил Руслана вылечить ему головную боль.

– И как? Успешно?

– Не знаю, они вышли из комнаты и не вернулись. Затем Костя отчебучил…

– Что?

– Оказалось, что он знает на память очень много стихов. Хотя, когда я заикнулась об этом, Максим заверил, что это не память, просто Костя приволок с собой толстенную хрестоматию по литературе. Я сначала поверила, но… Сейчас я раскинула мозгами, и… Ну кто возит с собой в круиз хрестоматию?!

– М-да. Тем более – мужчины… Как показывает жизнь, они не слишком любят читать.