Лилии распускаются в полночь

Посмотрев по сторонам, я была вынуждена констатировать, что все уже вернулись после перерыва и теперь внимательно следили за событиями.

Этого я не могла вынести. Пришлось спасаться бегством.

Катька была в каюте, читала прессу. Видимо, прогулялась до фойе, потому что газет у нас в комнате не водилось.

– Праздник завершился?

– Только для меня, – покачала я головой, садясь на кровать.

– Для нас.

– Никто не заходил? – покосилась я на дверь. Да нет, зачем ему?

– Нет, – подтвердила догадку Екатерина. – Но нас пригласили на экскурсию в знаменитую каюту-люкс. Держи входной билет, – подкинула она мне фотик.

– Будем делать памятные снимки? Выложим в социальную сеть, будто мы там жили? – Странно, на подругу это не похоже.

– Будем делать снимки, но не нас на фоне каюты, а самой каюты. Неизвестно, когда еще удастся туда попасть. Но ключ ко всему, что происходит, в ней, родимой. Поэтому фотографировать нужно все, что попадется на глаза. Каждые десять сантиметров пространства. Конечно, мы осмотримся на местности, но можем упустить что-то сверхважное. А техника, – подняла она вверх указательный палец, – техника не подведет!

Извлекать пользу для расследования из любого развлечения – вау! Вот это явно похоже на мою подругу. Я вернула ей камеру.

В половине седьмого мы были готовы. То есть я была готова, а подруга выжидала еще несколько минут, желая опоздать. Иначе для чего ей пятым слоем губы намазывать?

– Чего смотришь, как индеец на тропе войны? – оторвалась-таки она от зеркала.

– Это ты смотришься как индеец на тропе войны. Ну зачем, скажи на милость, смешивать несколько блесков для губ? Нельзя купить один сразу правильного цвета?

– Такие не продаются, потому что это невыгодно. Согласись, гораздо лучше продать пять неидеальных, чем один идеальный.

– Какая разница, какого оттенка губы? Не синие – и ладно. А люди ждать должны. И копушами считать будут обеих!

– О господи, ну иди одна!

Я поднялась, но вздохнула и никуда не пошла.

– Сколько тебе еще надо времени?

Она глянула на часы. Мы опаздывали на шесть с половиной минут.

– Все, я готова! Идем!

– Ты что, издеваешься? – У Любимовой был такой финт, как я уже говорила: опаздывать именно на это количество времени.

Наконец-то мы заперли каюту и отправились на прогулочную палубу. Скоро мы увидим, из-за чего весь сыр-бор. Скоро мы увидим люкс!

Возле внушительной монолитной дубовой двери с глазком был металлический прямоугольник, напоминающий всем известный домофон. Любимова нажала на кнопку звонка, но вдруг резко обернулась.

– Ты чего? Нервишки шалят?

– Да, – как-то грустно хмыкнула она. – Просто показалось, что… – Дверь открылась, на пороге нас встречали Лавинин и Нечаев. – Потом расскажу, – быстро выпалила она и поприветствовала ребят, проходя внутрь.

– Здоро́во! – кинулся ко мне Максим. Приобнял за талию. – Проходи, не стесняйся.

Мы начали осматриваться. Прихожая была светлая, чистая, красивая. Сразу из прихожей вела лестница на второй этаж. Пол и ступеньки были из белого мрамора, а по краям – черного. Перила тоже черные, кованые. На светлых стенах висели картины. Справа от лестницы начиналась гостиная – просто огромных размеров. Туда-то нас и повели ребята. Когда мы прошли внутрь, то увидели, что она разделена невысокой перегородкой с несколькими проемами на столовую и комнату отдыха. В той части виднелся стол из темного дерева и такие же стулья с высокими спинками, а в этой в круг стояли два кожаных дивана и четыре кресла, между ними на полу лежал персидский ковер сине-голубой гаммы. Один из диванов был белым (на нем сейчас отдыхали Руслан и Костя), с двух сторон от него полукругом расположились два голубых кожаных кресла, а через проход зеркально установили такой же диван, но голубого цвета, и так же по бокам белые кресла.

Провожавший нас в комнату Никита трещал без умолку, находясь на грани нервического экстаза:

– Три спальни, гигантская гостиная, кабинет, гардеробная, два санузла, личный тренажерный зал, личный массажный кабинет, личная сауна – и все здесь, в этой каюте! И все для меня одного, круто, да?

– Зачем одному человеку сразу три спальни, – сморщился Руслан. – Не понимаю. Наверно, люкс все-таки рассчитан на большую компанию.

– Да-а? А почему тогда в память домофона внесли только мой отпечаток?

– Наверно, потому что ты выиграл люкс. А если бы мы забронировали его на нас четверых, скорее всего, внесли бы сразу четыре отпечатка.

– Ну не знаю… – поник Никита.

– А ты не завидуй! – певуче протянул Макс, улыбаясь Руслану.

– Даже и в мыслях не было, – ответил Зайцев аналогичной улыбочкой.

– Что тут еще интересненького? – решила я подбодрить Лавинина.

Он вновь оживился:

– Да полно всего! Вон в углу пианино стоит, неплохо, да?

– Где? – удивились мы с Катькой, до этого момента музыкального инструмента не заметив. – А, точно! – И впрямь в углу гостиной примостились черное пианино и табурет, обитый кожей.

– Или вот сюда посмотрите! – ткнул Никитка пальцем в потолок. – Люстра из венецианского стекла! А на окнах занавески из нескольких слоев натурального шелка! А в ванной джакузи, душевая кабинка, биде, унитаз и… и…