Лилия для демона

Меня вдруг неистово сильно потянуло к мужчине. Я почувствовала в нём защиту. Свою опору. Самое близкое и родное существо.

В тот день я влюбилась в него. Он стал моей первой и последней любовью, но после того случая я его более не видела. Лишь во снах могла быть рядом с ним, наслаждаясь его энергией.

Они казались настолько реальными, что просыпаясь, я чувствовала, как по телу от страстных прикосновений, поцелуев, и даже проникновений, проходила волна восторга и удовлетворенности вперемешку со смущением и стыдом. Его действия были такие запретные, что словно бы вино ударяли в голову. Затмевали рассудок. Топили меня в счастье и любви.

Кожа горела от мягких губ, щёки пылали от влажным следов, оставленных на груди, горячим, не знающим границ, языком. Я изгибалась в крепких руках, прижимаясь к стальному телу, горящему неудержимой магией, мечтая почувствовать тепло его кожи.

Обнаженные тела искрились друг от друга, создавая такие волны энергии, что волоски вставали дыбом. Возбуждение граничило с невыносимой болью, ибо так хотелось, чтобы удовольствие, наконец, распространилось по телу. Принесло ту желаемую дозу эйфории, что так хотело сердце.

Глубокие, грубые, доводящие до безумия толчки, сменялись на нежные и тянущие. И пусть это были всего лишь сны или шутка моего подсознания, но хоть там я могла чувствовать себя любимой и нужной. С ним. В его объятиях.

Я практически не знаю, что такое близость с мужчиной, хоть мне уже и 180 лет от роду. Только книги, что я изымала у любовниц дяди Виктора, были чем-то вроде просветителей. Лишь позже ко мне во снах начал являться демон с жёлтыми глазами, словно бы расплавленное золото, воплощая в относительную реальность всё то, что я узнавала.

— Пошевеливайся.— равнодушный голос Деймона остудил мой пыл своей холодностью, тем самым вывив из будоражащих мыслей.

— Ну извиняйте! Не доросла! Своими ластами могу передвигать только так!— тяжело дыша, рыкнула я возмущенно.

Василиск резко остановился, из-за чего я врезалась в его спину и сильно ударилась носом. Глаза заполнили слёзы, готовые вот-вот пробить платину. Зашипев, я потерла пальцами ушибленную часть, сдерживаясь, лишь бы не обласкать демона «добрыми» словами.