Лилия для демона

Дей не рисковал принимать свою вторую сущность. Никогда. Боялся, что ее своенравность подчинит его, лишит рассудка. Сейчас это произошло. Он сам же пошел на поводу у ее инстинктов, позабыв о здравом рассудке, коем хоть и редко, но руководствовался.

Закончить трансформацию я позволить не мог. Откинув Дея от себя, обнажил крылья и в полете бросился на него. Пригвоздив его к полу, я воткнул в камни острые наконечники, лишая Деймона возможности пошевелиться. Яростно зашипев, он посмотрел мне в глаза, пытаясь меня дезориентировать. Василиски хоть и не могут заточить друг друга в камень, но на нервную систему воздействовать способны без проблем.

Зажмурившись, я сильнее воткнул наконечники жилистых крыльев в пол и, пытаясь отвлечь брата от моего отравления, двинул ему кулаком в скулу. Глаза приняли спокойный золотой вид, но всего на пару секунд. Зашипев, брат приложился своей головой об мою, сломав мне нос, после чего магией откинул меня от себя, впечатав в двери. От столкновения они разлетелись в щепки, а я ввалился в другую комнату, пролетев прямо до кровати, и ударился затылком о ее ножку.

Зашипев, я попытался подняться. Меня еще пошатывало от воздействия магии Деймона, но потихоньку стало отпускать. Пока брат медленно, как змея, загнавшая в угол мышь, полз ко мне( ну почему же как змея?! Именно ей он и стал!), я одним движением вправил нос на место, ибо регенерация была в любой момент готова срастить его кривым, и, вытерев кровь, двинулся на брата, выпуская когти. Пора заканчивать. Боюсь, если еще хоть на минуту задержусь, вытащить этого придурка из лап сущности не смогу.

— Как же ты мне дорог, братец!— прорычал я, расправляя крылья.

Дей тут же ускорился и, приготовив хвост для удара, занес его надо мной. Рефлексы в полуобороте в демонскую сущность сработали молниеносно. Избежав ядовитого хвоста, я вонзил когти в торс брата, пытаясь болью пробудить в нем его рогатую сущность, но вместо этого зверел только василиск. Как же сложно быть двуликим!

— Ты лечил её-с-с!— прошипел он, не обращая внимания на мои когти, пронзившие его плоть.

— Лечил.— спокойно подметил я, протаранив его в стену. И прокрутив мягкую плоть, я вонзил свои лезвия глубже. В ребра. От чего брат зашипел, приобретая прежний цвет глаз. Золотой, а не ядовито-черный.

— Почему она приняла твою магию-с-с?— его ярость начал утихать, но сущность человеческое тело возвращать не хотела.