Лилия для ректора

В оранжерею девушка влетела, держа в руке туфли. Аш отметил небрежность в ее прическе, слегка помятое платье и несуразность. Не было в ней той грации, женственности, которая могла бы его зацепить. И в ту же секунду он яростно почувствовал к ней неожиданное отвращение. И как же не вовремя на его глаза попался потрясающий ангел, словно сотканный из тысячи снежинок, которые охватывало бушующее пламя.

Даниель мило улыбнулась. Внутри Аша разгорался комок досады. Он был уверен, что видит девушку в последний раз. Но этот танец он не забудет никогда. Даже секундного объятия хватило, чтобы утонуть в омуте жгучей страсти и желания. Еще ни одну женщину в своей жизни он так сильно не хотел. В другой жизни, где нет вляпывающихся в неприятности адепток, он взял бы ее прямо здесь, в оранжерее. И пусть цветы бы оскорбленно захлопнули бутоны, а Афродита скорее всего закрыла бы для них двери своего замка, Аш бы не жалел ни о чем. Но сейчас им пришлось расстаться. Возможно навсегда. От досады он пнул камушек, от чего тот с треском разлетелся на мелкие крошки.

* * *

— Ты все сделала верно, девочка моя, — мурлыкнул сзади подкравшийся мужчина.

Рыжеволосая девушка вздрогнула и попыталась отдалиться как можно дальше от него.

— Не-е-е-т, — прошептал он возле ее шеи. Его теплое дыхание пощекотало кожу.

— Я больше не хочу помогать тебе! — воскликнула она.

— А тебя никто не спрашивает! — прошипел мужчина и провел языком по ее шее.

Ей стало так неприятно, что она попыталась ударить его, но неожиданно руки сковало что-то тугое и острое.

— За непослушание надо платить, девочка моя.

И острые клыки впились в тонкую девичью кожу. Она захрипела и прикрыла глаза. выпив немного крови, мужчина вытер ее шею и отошел на несколько шагов назад. Девушка обессилено рухнула на колени и прижала шею рукой. Из потемневших глаз скатились одинокие слезинки.

— Ну-ну, не надо плакать, девочка моя. Скоро все прекратится.

Он оставил целомудренный поцелуй на ее теплых губах и исчез.

Она шла озираясь. Досадовала на свою беспечность. И какой черт дернул ее тогда заглянуть через завесу чужой тайны? Не пришлось бы сейчас идти устраиваться на работу. Кем ее возьмут? Лаборантом? Вот уж чего не хотелось, так это ловить на себе грязные липкие взгляды старшекурсников.

Девушка последний раз взглянула на часы, одернула юбку-карандаш цвета бордо, прекрасно оттеняющую помаду, и вошла внутрь.

В Академии в эти часы было тихо: дети были на занятиях кто где. И сейчас, бегло взглянув на часы, девушка знала куда идти. Поднявшись на второй этаж, она завернула по длинному коридору и остановилась у дубовой двери с золотой табличкой на ней. выдохнув, она робко постучала в дверь.

— Да! — последовал незамедлительный ответ.

Девушка толкнула дверь и прошла внутрь. Столкнувшись с васильковым взором, она потонула в этом омуте.

«Демон», — мелькнул в сознании запоздалый маячок. — «А с виду и не подумала бы.»

Аш скинул с себя первичную трансформацию, мгновенно натянул мантию и протянул девушке руку для приветствия, не проронив ни слова. Она решила нарушить это молчание первой:

— Доброе утро, лорд-ректор. Меня зовут Даниель Рихтер, помните? Мы вчера с вами виделись на балу.

В душе демона запорхали бабочки. Он хотел соскочить со стула и закружить девушку в вальсе от счастья, что снова видит ее, когда потерял всякую надежду.

— Чем обязан? — сдержанно спросил он и кивнул на стул напротив.

Она села, смахнув с плеч волосы и этот жест вызвал в нем доселе сидевшую волну желания. Он даже глаза округлил, не понимая что происходит. Словно он был подростком, который не может запихать свои инстинкты поглубже.

— Я бы хотела устроиться на работу. Но, признаться, я доселе не работала нигде. Но у меня высшее образование, если это так важно. Подойдет любая работа.

Аш нахмурился, задумчиво потер подбородок и попросил у девушки резюме, которое она должна была составить сама. Удивлению его не было предела. Главная стихия — вода, в запасе еще две: огонь и дух, самая редкая из всех стихий.

Демон восхищенно присвистнул. С таким наборчиком стихий можно пойти, лишь, в психологи и художники, которые льдом рисовали на окнах портреты учителей, украшали замок к праздникам и устраивали снегопад перед праздником Зимы. Но ему очень хотелось взять ее на работу. Он не простил бы себе упущение такого ценного бриллианта.

— Знаете, мисс Рихтер, я могу вам предложить только одну должность — зельеварение. Как у вас с этой дисциплиной?